‒ Я займу комнату в трактире. Ты найдёшь лошадям конюшню, ‒ сказал Матиас, когда они изо всех сил протискивались через толпу.
‒ А потом? ‒ спросил Штренг, похотливо улыбаясь, и глаза его сделались масляными.
‒Меня не заботит, какими грехами ты хочешь замарать свою душу!‒ прорычал охотник на ведьм. ‒ Но будь готов выдвигаться, когда запоёт петух.
Охотники на ведьм не заметили, что кое-кто тайком следит за их разговором из-за гружённой сеном повозки. Они не видели, как наблюдатель выскользнул из укрытия, как только они уехали, бросив им вслед ядовитый взгляд.
Густав потягивал тилийское вино из маленького бокала, прислушиваясь к звукам веселья за стенами своей гостиницы. В глазах трактирщика вспыхивал жадный огонек, когда он думал о пустующих комнатах над головой и хмельных людях, которые заполнят их до конца ночи. Фестиваль Вильгельмстага привёл в Кляйнсдорф многих путешественников. Путешественников, которые окажутся слишком пьяными или слишком усталыми, чтобы покинуть город к моменту окончания торжеств. Мало кто будет соображать достаточно хорошо, чтобы оспаривать завышенную плату, какую Густав ежегодно взимает с гостей Вильгельмстага.
Густав вновь отхлебнул вина, молча произнося тост за Вильгельма Гесса и здоровенного минотавра, любезно позволившего два столетия назад убить и себя, и всех демонов Хаоса на улицах Кляйнсдорфа. Даже сейчас трактирщик видел позолоченный череп монстра, вздымающийся на шесте в центре площади; отблески факелов праздничной толпы танцевали по его золотой поверхности. Густав надеялся, что минотавр наслаждается видом, потому что завтра череп вернется в ратушу ‒ в сундук, где будет храниться до следующего Вильгельмстага.
Скрип открывающейся двери гостиницы прервал размышления хозяина. Густав улыбнулся. «А вот и первый барашек для нашего пиршества», ‒ подумал он, отходя от окна. Но его улыбка тут же померкла, едва Густав увидел вошедшего. Высокая чеёрная шляпа, плавно спадающая накидка и дорогое оружие в сочетании с суровым выражением лица рассказали всё об этом человеке ‒ еще до того, как Густав увидел яркий блеск холодных серых глаз.
‒Прошу прощения, мой господин, но, боюсь, у меня нет свободных комнат. ‒ Густав вздрогнул, когда глаза охотника на ведьм уставились на него. ‒ Фестиваль… привёл сюда множество гостей. Вот если бы Вы пришли сюда в любую другую ночь…
Трактирщик запнулся.
‒ Ваша общая комната тоже занята? ‒ перебил его охотник на ведьм.
‒ Почему же? Нет, ‒ сказал Густав.
Его левый глаз непроизвольно дёргался.
‒ В таком случае вы можете попросить одного из гостей переместиться туда, ‒ объявил охотник на ведьм.
Густав кивнул, выражая согласие, но в душе проклинал посетителя. «Общей комнатой» назывался длинный с соломенными тюфяками зал на краю гостиницы. Даже пьяницы не захотят много платить за такое жильё.
‒ Не проводите ли вы меня в мою комнату? ‒ спросил гость, крепко схватив Густава за плечо и подталкивая вперёд. ‒ Я верю, у Вас найдётся что-нибудь подходящее для верного слуги Зигмара.
‒ Разумеется, мой господин, ‒ сказал Густав, сворачивая в сторону от комнатушки, больше похожей на чулан, которую он поначалу собирался предложить охотнику.
Густав поднялся по лестнице к одной из комнат побольше и распахнул дверь, позволяя гостю заглянуть внутрь.
‒ Не пойдёт! ‒ заявил тот.
Бородатое лицо приблизилось к Густаву, и один из пальцев в перчатке коснулся дергающейся мышцы рядом с его глазом.
‒ Интересно, ‒ пробормотал Матиас Тульманн.
Глаза трактирщика испуганно вытаращились, будто он увидел слово «мутация», возникающее в сознании охотника на ведьм.
‒ Нервный тик, не более, ‒ пробормотал Густав, зная, что даже за столь малый физический дефект людей сажали на кол во многих захолустных городах. ‒ У меня есть комната получше, если Вы позволите.
Густав повернулся, ведя охотника на ведьм ко второму лестничному пролёту.
‒Позволю, ‒ сказал Матиас, когда Густав показал ему большую и хорошо обставленную комнату под самой крышей гостиницы.
Трактирщик улыбнулся и нервно кивнул.
‒ Для меня большая честь служить славному храмовнику Зигмара, ‒ сказал он, направляясь к большому дубовому гардеробу, который возвышался в одном из углов. Густав открыл шкаф и вытащил оттуда собственную ночную рубашку и колпак.
‒ Ужинать я буду здесь, ‒ заявил Тульманн, усаживаясь на большой стул и снимая пояс с оружием. ‒ Не отказался бы от гуся и от вина.
Охотник на ведьм погладил усы большим и указательным пальцами.