Матильде доставляли удовольствие постоянное мелкое внимание со стороны Виталика, ощущение уверенности в его любви, которых она совершенно была лишена со своими предыдущими парнями.
На пятый месяц их отношений в положенный срок у Матильды не начались месячные. Она подождала десять дней и купила себе экспресс-анализ на определение беременности. Тест дал положительный результат. Матильда сообщила об этом Виталику, тот в ответ сделал предложение. Через месяц ей исполнялось двадцать семь лет, за плечами два гражданских брака и одиннадцать дней задержки. Она согласилась.
Тест-полоска гарантировала правильный результат в 99% случаях, Матильде, похоже, выпал именно тот единственный процент: через неделю цикл восстановился. Свадьбу отменять не стали.
Жили они хорошо. Виталик ее любил, открывая с каждым днем в ней все новые и новые достоинства, не замечая недостатков, которых было и не много. Матильде замужем также нравилось. Возможно, самим наличием полноценного официального мужа, о котором можно рассказывать подругам и многочисленным маминым родственникам, с которым приятно выйти «в свет» или просто прогуляться под руку по городу. Нравилось не думать о деньгах, покупать себе не то, на что их хватает, а то, что действительно хотелось купить. Убирать квартиру (свою личную квартиру, а не родительскую), вести хозяйство (самой, а не вместе с мамой). Однако мужа своего она не любила. Хотела любить, но не любила. Ее раздражала его нерешительность, старание всегда и со всеми избегать конфликтных ситуаций.
Например, если они ехали в такси, Виталик никогда не торгуясь, давал таксисту столько, сколько тот просил, даже если сумма была явно завышена. Совершенно не умел разговаривать с официантами и продавцами, какая-то детская робость перед ними. Поэтому они неизменно его обманывали. А как он ездил на машине! Уступая всем дорогу, даже если от этого оказывался в худшем положении. Со светофора давал обгонять себя менее мощным и дорогим машинам. Да и что за дурацкое ребячье имя у него – Виталик! В понимании Матильды настоящий мужчина не должен так себя вести. Настоящий мужчина должен быть наглым, нахрапистым, уметь со всеми договариваться, добиваясь своего всегда и везде. Она считала Виталика мямлей и от того не уважала. А женщина не может любить мужчину, которого не уважает.
Однажды они вместе с подругой Настей и ее мужем – длинным малохольным очкариком с загадочным именем Августин, собрались поехать в лес на шашлыки. В компанию к ним с бесцеремонным простодушием напросились соседи Виталика и Матильды по этажу: Дима – здоровенный детина, бывший десантник и его жена Люба – забитое, совершенно запуганное жизнью и мужем, существо.
Несмотря на значительные габариты, Диму развезло быстрее всех. Уже после третьей рюмки в его глазах появились агрессия, злобная презрительность ко всем и вся, нереализованное чувство превосходства.
Августин неожиданно оказался великолепным рассказчиком, и он начал очень интересно и остроумно рассказывать о своей недавней поездке на конференцию во Францию. Диму, Франция, похоже, абсолютно не интересовала, он искал, куда бы приложить свою неизрасходованную энергию.
Из присутствующих девушек, Матильда явно выделялась своей красотой, и Дима стал откровенно за ней ухаживать, требуя ответного внимания с той же хамоватой простотой, с которой напросился с ними на пикник. Сначала Матильда старалась на это никак не реагировать, делая вид, что вся поглощена повествованием настиного мужа. Но затем ее начало злить, что ее собственный муж на это никак не реагирует. И когда Дима в очередной раз подлил ей вина, хотя бокал был более, чем на половину полным, она ему улыбнулась. Дима, расценив это, как прямое предложение, подсел поближе. Матильда повернула к нему голову, на лице оставалась улыбка от какого-то очередного остроумного замечания Августина. Дима же решил, что эта следующая улыбка предназначена ему, как одобрение на его действия, сел еще ближе и обнял ее за талию. Матильда убрала его руку, он же, подумав, что это такое заигрывание, положил ее снова, чуть пониже. Матильда попыталась убрать руку, но на это раз Дима цепко ухватился за ее бедро. Наконец, с усилием ей все же это удалось оторвать от себя димину руку.