Практик, взмокнув от болотных испарений, промочив сапоги и изрядно зашугавшись шорохов и криков местных птиц, уже готов был активировать артефакт левитации и потратить тридцать секунд полета на путь по воздуху обратно, поглубже в лес, но замер. Острый глаз усмотрел в тридцати метрах, посреди гниющего ствола, мясистые стебли с разбухшими красными листьями.
Селина болотная, алая, — тихо прошептал адепт, — три старта за лист.
А здесь этих листов — штук девять! Да и подальше что-то маячит...
Отступать без добычи — не зазорно, но отступать в шаге от добычи — глупо.
Три старта за лист, — тихо произнес адепт, подбадривая себя, и двинулся вперед, прямо по колышащемуся мху. Наступал осторожно, на всю ногу.
В следующий раз куплю... то есть — сделаю себе снегоступы, — пробормотал практик, подбадривая себя собственным голосом, — монет сейчас нет, а как появятся — нужно будет экономить, да и не слишком хитрое это дело — склеить нужным образом доски, или даже закупить чуток кожи и сотворить снегоступы из них.
Возле Селины болотной мох был плотным и не колыхался, Арис стоял, будто на твердой земле. Пенек дерева, на стволе которого рос драгоценный гриб, уходил корнями в болотную глыбь, склеплял собою мох и все, что плавало в болотной воде. А еще — вот удача! — за пеньком прятались еще два листа.
Арис достал нож, вынул из рюкзака контейнер, примерился к грибу...
Издали послышался слабый всплеск.
Адепт насторожился, но все выглядело спокойно. Ни движения, ни звука: воздух застыл, как бабушкин холодец.
Арис тихо выдохнул и перепилил плотный лист. Потом прислушался, и с возросшей уверенностью и скоростью перепилил второй. Аккуратно дорезал и остальные, убрал контейнер в рюкзак и задумался, стоит ли на этом закончить охоту за монетами. Одиннадцать листов — это тридцать три старта. Более чем достаточно на новую экипировку, свой домик в черте города и материалы для пары недорогих артефактов.
Находка подняла настроение. Артефакт защиты еще ни разу не понадобился, а как понадобится — можно будет уйти. От атак новый пояс защитит, если не подбираться к центру болота и самым сильным монстрам, а огненный жезл выжжет всю мерзость, что посмеет напасть. Местные твари особенно уязвимы к огню. Но и с водой у них особое сродство — ходят слухи, самые сильные из них могут швыряться сосульками и бить водяными хлыстами.
Ещё один всплеск заставил насторожиться. На этот раз практик активировал артефакт и выдал слабенькую волну пламени в направлении, откуда раздавался звук.
Изо мха выпрыгнул монстр, похожий на обросшего корою паука. Монстр сливался со мхом по цвету, и более того — почти не выделялся в энергетическом зрении. Опасный противник.
Практик послал в монстра воздушное лезвие средней силы, рассчитывая, что этого хватит для победы, но монстр смог его удивить: чудовище не стало уклоняться, и удар его лишь слегка откинул, а не располовинил, как предполагал практик.
Монстр поспешил к адепту, споро перебирая маленькими лапками.
Настал черёд новой волны пламени. Монстр мерзко заскрежетал, но приостановился. Он не пытался сбежать, не пытался уйти из-под огня, лишь целеустремленно полз на адепта, становясь всё медленнее. Арис отступал, не прекращая жечь. Чтобы избавиться от паука, пришлось потратить одну пятую резерва, что довольно много для столь мелкого монстра.
Арис посмотрел на свои ладони, испачканные в какой-то саже, и плюнул на разделку. Мало ли, какие могут быть сюрпризы в этой твари.
Больше схваток не происходило. Адепт шел вперед, собирая подворачивающиеся под руку травы и грибы. Но поход не был спокойным: адепта волновала появившаяся в воздухе мельчайшая темная взвесь.
Чем дальше шел практик, тем больше этой черной пыли клубилось вокруг. Когда практик проходил мимо странных болотных грибов, не похожих ни на что, виденное ранее, они выпускали клубы то ли спор, то ли пыли. Благо, "очищение" работало с первой минуты, как Арис вошел на болото, иначе спертый воздух и гнилая вонь мешали свободно дышать. Но это не мешало пыли скапливаться на ладонях, оседать на коже. И плохо, что она не смылась даже водой, когда Арис, психанув, вспорол ножом мох и добрался до черной болотной глади — прикасаться грязными руками к фляге практик не спешил: вполне возможно, что люди пропадали потому, что надышались или наглотались пыли. Кто будет защищаться от пыли в болоте? Разве что параноик.
А тем временем грязь, или споры, будто бы въедались в кожу, и соскоблить их получалось лишь ножом. По возвращении Ариса ждет хорошая банька.