— Садись, Петро и начинай сверку вот с этим журналом. И проверь карты госпитализированных. Список здесь, — Родин указал мне на стул врача, а сам, незаметно подмигнув, вышел за дверь. Конспиратор, хренов. Будто мне не известно, что ядро сопротивления подвизается именно в лазарете. А что, вполне удобно. И немцы лишний раз носа не суют. Особенно в шоковую палату или тифозно-туберкулёзный барак.
Старший писарь отсутствовал довольно долго.
Погрузившись в писанину и чтение историй болезни, я незаметно увлёкся. Взыграл, что называется, профессиональный интерес. Поэтому чуть не натворил глупостей, когда в кабинете стало тесно от быстро заполнивших его людей. Влетели гости без стука, плотно затворив за собой дверь. Я же остался сидеть в стуле, притиснутый столом к стене, а у моей сонной артерии замерла тонкий стальной кончик скальпеля.
— Ну здравствуй, Петро. Давно не виделись.
— И вам доброго здоровьица, товарищ Матвей! — как можно бодрее произнёс я, с облегчением улыбаясь и мысленно проговаривая заветную формулу: «Юстас — Алексу!». Всё-таки ждать и догонять — две большие разницы.
Глава 19
Важен не размер собаки в драке, а размер драки в собаке.
В этой реальности я использовал формулу форсажа второй раз. Несмотря на поспешность и экстренную ситуацию, в режим вошёл плавно, без суеты. Никакого излишнего напряжения или спешки, как это не раз происходило в первую миссию.
Возможно, в первый раз адаптация аватара была недостаточно полной? Или, что вероятнее всего, качественно новый уровень способностей, который я смог оценить в последовавшие за словесным ключом мгновения, был результатом дополнительной коррекции нейротрона, о которой говорил Лукреций. Определённо, ощущения от использования способностей Воина помимо уже опробованных свойств Миротворца были потрясающие.
Из-за скоротечности столкновения я даже пожалел немного, что не смог их оценить в полной мере. Вышло как вышло: я продолжал сидеть на стуле, плотно заблокированный подпольщиками, ворвавшимися в кабинет дежурного врача. Мгновение назад они двигались очень быстро, а в следующую секунду застыли, будто мухи в янтаре. Я же чувствовал, что абсолютно не ограничен в движениях. И лишь лезвие скальпеля, прижатое к горлу, мешало мне начать действовать немедленно.
Скосив взгляд на державшего медицинский инструмент человека, я с удивлением узнал в нём Кирьяна. Лицо его было сосредоточено, взгляд выпученных глаз застыл…хотя, нет, совсем незначительное, едва угадываемое поступательное движение зрачков влево, туда, где замер, держась за край столешницы давний мой знакомец — старший политрук Краснов Матвей Фомич. На лице его застыла хищная улыбка. Справа же меня блокировал высокий чернявый мужчина с изрытым оспинами лицом и густо поросшими волосом руками.
Я аккуратно ухватил Кирьяна за запястье, сжимавшее скальпель, и отвёл его в сторону. Странно, но это стоило мне довольно изрядных усилий, как и попытка встать из-за стола. По ощущениям было похоже, будто я продираюсь сквозь плотную толщу воды. Вот как, оказывается, воспринимается воздух в режиме ускорения.
С удивлением я проводил взглядом медленно уплывающую вверх выломанную часть столешницы, мелкие щепки и куски краски ленивым фейерверком заполнили воздушное пространство между мной и Красновым. Все окружающие предметы, если только не касались моего тела, немедленно застывали в пространстве или начинали очень медленно двигаться по изначально приданным траекториям. Как тот же самый кусок столешницы. Даже воздух, будучи абсолютно прозрачным, в нескольких десятках сантиметрах у моего лица, на расстоянии метра мутнел и начинал искриться мелкими частичками, превращаясь в опалесцирующий туман. Словно моё физическое тело стало каким-то ускоряющим эпицентром, катализатором движения окружающих предметов.
Звуки, что доносились до моих ушей отовсюду, претерпели дикие искажения и невольно заставили морщиться от неприятных ощущений. Трение пенопласта по стеклу в сравнении с этим токсичным оркестром звучало убаюкивающей колыбельной.
Стараясь не думать о том, чего будет стоить моему аватару такой форсаж впоследствии, я переместился к двери, одним махом перепрыгнув стол и наклонившегося над ним чернявого волосатого детинушку. И немедленно оказался за спиной у захвативших меня подпольщиков. А в том, что это были именно они, я ни капли не сомневался.