— Пока я не услышал ничего принципиально нового. Любопытно? Да. Познавательно? Безусловно. Но мне-то это как поможет?
— Не спеши, Миротворец. Я почти добрался до главного.
— Хорошо, я весь внимание.
— Спасибо. Итак. Демиурги. Я сейчас удивлю тебя. Эти анавры — аномалия. Никогда у меня и моих создателей не было целью изменить обитателей реальности до такой степени, чтобы они обрели возможность вмешиваться в структуру кластера и, более того, создавать новые миры! Демиурги намного более опасный фактор для кластера, чем любые Хранители и подобные им. Вернее, непредсказуемый фактор. Неконтролируемый. Но то же самое правило о запрете внешнего вмешательства, инициированное моими создателями, запрещает мне удалять их из кластера. Собранный статистический материал показывает, что Демиурги появляются чаще всего в той пространственно-временной точке кластера, где возникают критические возмущения и столкновение векторов нескольких реальностей. Проблема в том, что, как правило, индивидуумы, являющиеся Демиургами, ещё не осознают своей силы к этому моменту и своим грубым вмешательством дестабилизируют существование Веера Миров. Каждое подобное воздействие мне приходится потом очень долго и сложно исправлять…
Рассказ «Закона» всё больше стал мне напоминать извращённый плач Ярославны. Какое мне дело до его проблем? Мне бы со своими справиться. Или этот надсмотрщик сверхсил решил вызвать во мне чувство сочувствия? Но, похоже, вызвал только нарастающее чувство скуки.
Мой собеседник тяжело вздохнул и глянул на меня с весёлым прищуром, отчего у меня появилась уверенность, что все мои мысли он читает, словно раскрытую книгу. Тем не менее «Закон» терпеливо продолжил свой рассказ и то, что я услышал в следующую минуту, заставило по-настоящему встряхнуться.
— Иногда моя поисковая система среди множества анавров находит нейротроны, скажем так, пограничной специализации. Набор человеческих генов имеет потенцию в редчайших случаях создавать двойную структуру, состоящую из открытой (очевидной и привычной) конфигурации, соответствующей, скажем, Миротворцу, — собеседник ткнул в меня указательным пальцем, загадочно улыбаясь, — и латентной, неинициированной, скрывающейся за основной, — «Закон» сделал театральную паузу, а у меня засосало под ложечкой от неприятного предчувствия. — Ты верно понял меня, Гавр: изначально нанятый Хранителями Миротворец, ты и не мог догадываться, а у Ремесленника просто не хватало знаний и умений увидеть распознать за внешней структурой зародыша Демиурга.
— Охренеть… — только и смог произнести я, — не хватало мне моих забот. Твою ж мать!
— Те изменения, которые я внёс в твой нейротрон, на самом деле были сделаны не столько для того, чтобы расширить и усилить твои способности, сколько для временной блокировки пробуждения матрицы Демиурга. И даже при этих ограничениях ты, Гавр, умудрился изменить свою реальность.
— Ну да, умыкнул бесноватого Алоизыча, а потом подорвался с ним на гранате. Для этого не нужно быть Демиургом, «Закон». Что-то ты не договариваешь!
— Ты прав, Гавр. Мало совершить ключевое событие или убрать с доски значимую фигуру. Такие воздействия прекрасно нивелируются архитектоникой кластера. Ты же смог убедиться, что Геринг вполне заменил Гитлера, а основные события почти не изменились не только в хронологии, но и в ключевом содержании.
— Хватит говорить загадками, «Закон»! Это раздражает.
— Ну, ну, Гавр, прости мне эту слабость. Мне нечасто удаётся пообщаться с потенциальными Демиургами. Несмотря на моё искусственное происхождение, есть и у меня слабости, тем более что по сути я во многом отражение мириадов нейротронов, существующих в моём кластере.
— Слушай, «Закон» … — я начал закипать. Манера этой «функции» вести затяжные беседы с поучительными диалогами заставит взбеситься кого угодно.