— Итак, фройляйн Шерман, — я развязал верёвку на щиколотках Астрид, переложил куски тряпичных салфеток в носки сапог и одел их ей на ноги, — прежде чем я удовлетворю ваше любопытство, хочу поинтересоваться, есть ли нужда в удовлетворении естественных потребностей?
Видимо, попытка деликатно спросить, не хочет ли она в туалет с помощью нейтральных выражений на моём немецком не особенно удалась, так как девушка уставилась на меня в недоумении.
— Хорошо, спрошу ещё раз. Не желает ли фройляйн пи-пи?
На этот раз Астрид меня поняла и, залившись краской, кивнула. Надо же, госпожа унтер-офицер вермахта смущаться не разучилась! А не далее как два часа назад готова была пристрелить по одному лишь подозрению. Что животворящее путешествие внутри скатанного ковра с женщиной делает! Всё же напомню себе: дамочка не просто симпатичная женщина, девушка, не стоит забывать, что она носила и носит форму унтер-офицера.
Кстати, я так и не вспомнил, к какому роду войск вермахта относится цвет её канта на петлицах. Сначала отвлекли небезызвестные события, потом и вовсе не до того было. Ожидаемый для пехоты или финансистов, всяких там казначеев, белый? Явно нет. Точно помню, что тогда во время истории с вагонеткой на ней были прогоны и петлицы с голубым кантом.
Чёрт, даже моя улучшенная память анавра путалась в показаниях. Васильковый цвет, кажется, у медиков. Светло-синий у автотранспортных частей. Нет, у неё был явно неяркий, голубой. Странно, что меня это сейчас так волнует.
Я проводил Астрид к разросшимся неподалёку кустикам папоротника и перед тем, как развязать руки предупредил:
— Шерман, не вздумайте геройствовать. Мне ваша жизнь или честь не нужны. Я устал таскаться с вами до чёртиков. Догоню в два счёта, обещаю, будет больно и стыдно, отшлёпаю вот этим ремнём в лучших традициях строгого родителя, — я указал на свой офицерский ремень, — делайте свои дела, — я протянул ей несколько рваных лоскутов от салфеток.
— Отвернитесь, — пробурчала Шерман, садясь в папоротники и скрываясь в них с головой.
— Ага, щаз! — но всё же отступил на полшага для видимости, приготовившись перейти в режим ускорения.
После улаживания всех физиологических формальностей Астрид выбралась из зарослей папоротника, вытряхивая паутину и сор из распустившихся волос, тихо ругаясь вполголоса.
— Шайзе!
— С облегченьицем, фройляйн. Прошу на ковёр. Покушайте чем Бог послал, — я выложил на одеяло располовиненную пачку галет, пяток кусков сахара и фляжку с водой — всё моё оставшееся богатство. Мне, похоже. Мха было достаточно — есть не хотелось совершенно, а усталость постепенно отступила. Не зря сосну обглодал.
Ты смотри, тише воды, ниже травы. Сто пудов что-то задумала. Змейка темноволосая. Только рыпнись, госпожа унтер. Свяжу, взнуздаю и сдам эмиссарам в виде авоськи. Хоть обоссысь! Шанс на доверие я даю только один раз.
Подумал, но вслух ничего не сказал. Астрид ела, аккуратно, маленькими кусочками откусывая галеты и делая глотки воды из фляжки, не поднимая на меня взгляд.
Ишь ты, прелесть какая: одалиска в плену у злодея. Пусть кушает и зреет. Захочет, сама вопросы задавать начнёт.
А вокруг продолжал царствовать осенний лес. Несмотря на расчистившееся небо и ярко светившее солнце, здесь у ручья было довольно прохладно. Но в связи с отсутствием ветра и дождя, под одеялом и наброшенном на плечи пальто Шерман чувствовала себя довольно комфортно. Толстый ковёр позволял и вовсе расположиться с комфортом.
Я же и вовсе не чувствовал холода, лишь нетерпение и напряжение ожидания. Решив воспользоваться вынужденным ожиданием, достал из кобуры люггер и вальтер из кармана кителя. Нужно было точнее определиться с резервом боеприпасов. В обойме люггера оставался один патрон. Запасная обойма из кобуры заняла место почти полностью разряженной. А внимательно осмотрел пистолет на предмет повреждений, оттянул затворную раму, зарядив и поставив на предохранитель. Вернул в кобуру.
Пошарил в оставленной сержантом сухарной сумке. Ага, прекрасно. Патроны к люггеру россыпью. На взгляд, около двух десятков. А это что? Ба, да это вальтер PPK — пистолет Астрид. Ну-ка, ну-ка. Я выщелкнул магазин. Ну да, двух патронов калибра 7.62 не хватает. Оказывается, фройляйн успела пальнуть даже два раза. Я выщелкнул два патрона из запасной обоймы своего браунинга и дозарядил вальтер. Так, для порядка. Пусть все пистолеты будут полностью заряжены. Мало ли. Стал снаряжать пустую обойму люггера, загребая патроны из сумки.
Монотонные движения успокаивали, краем глаза ловил на себе украдкой бросаемые взгляды пленницы. Странное дело, первым Демиургом был Алоизыч, хоть и одиозная, но вполне значимая историческая фигура, которая со временем серьёзно повлияла на судьбу Германии. А Шерман? Как я ни напрягался. Но не мог вспомнить никаких исторических параллелей с этой фамилией ни в моём пролом, ни в моём настоящем. Правда, странно. Нет, Матрикулу я доверяю, тем более что всё время, пока я рядом с Астрид, получаю его молчаливое подтверждение-напоминание: Демиург рядом! Тем не менее была в этом несоответствии какая-то тайна. А недосказанности такого рода я не очень люблю. По моему опыту и статистике законов Мерфи такие тайны рано или поздно выливаются если и не в большой п@здец, то в малую х@йню точно.