— Всё, вроде, — разогнулся Мага, вытирая пот со лба.
Я осторожно сделал шаг вперёд. Вагонетка стояла не двигаясь.
— Уф! Перекур десять минут, мужики. Потом дотолкаем. Всего ничего осталось, — я подмигнул Алексею, который продолжал со свистом втягивать в себя влажный воздух котлована. Ох, не нравится мне его цвет лица, да и кровь на губах у мужика не добавляла оптимизма. Интересно, а что здесь вообще могло подвигнуть на оптимизм?
Огляделся. Казалось, что туман становится ещё гуще. Да, это не темнота, в которой я ориентируюсь уже как днём. В пяти шагах сам чёрт ногу сломит!
Откуда-то сверху, со стороны края разреза, где был установлен паровой генератор, питающий транспортёр, раздался короткий вскрик и тут же потонул в гулком мареве тумана, порождая необычное отрывистое эхо.
— Чё это там? — вскинулся Алексей.
— Кричали вроде… — Мага стоял, напряжённо вслушиваясь. Но слышен был лишь негромкий чавк под нашими ногами и какой-то медленно нарастающий шорох со стороны ближайшего края разреза: словно перед чувствительным микрофоном кто-то пересыпает песок, а динамик усиливает этот звук многократно.
Вдруг шорох на секунду прервался, затем снова возник, но стал значительно громче, сопровождаемый на этот раз неприятным металлическим лязгом и скрежетом. Что-то треснуло, послышались крики, но теперь с другой стороны котлована.
— Бл@…мужики, это оползень! Ей-богу, оползень! В прошлом году так две бригады… — Алексей попытался завершить фразу и тут же зашёлся кашлем, задыхаясь и сплёвывая.
Острое чувство опасности бросило меня в ускоренный режим: я ухватил за рукава гимнастёрок моих товарищей и толкнул их в сторону от рельсов. Естественно, силу не рассчитал: Мага и Алексей свалились, как подкошенные, затрещала материя.
Инстинктивно обернувшись на очередной особенно громкий вскрик, я увидел, словно в рапидной съёмке, как какая-то огромная и бесформенная тень выдвигается из тумана, нависая над вагонеткой. Сложно, да и некогда было оценивать близость нечаянной угрозы: густая взвесь водяной пыли в воздухе здорово искажает форму и перспективу любых предметов.
В следующие мгновения произошло несколько событий кряду. Неясная тень, наконец, сформировалась в гигантский бесформенный ком грязи, летящий по воздуху в сопровождении множества кусков породы, в котором я едва различил вырванный с мясом из станины поворотный стол.
Пролетая над нашей вагонеткой, он совсем чуть-чуть зацепил одной из торчащих из него стальных опор её борт. Но и этого хватило, чтобы вагонетка подпрыгнула передними колёсами на полметра над землёй, словно норовистая лошадь.
От эдакого взбрыка из-под её задних колёс с визгливым скрежетом вылетели прилаженные Магой чугунные башмаки, один из которых пролетел в нескольких сантиметрах от изумлённой до полного обалдения физиономии Лёхи, другой сгинул в круговерти угольно-грязевой метели, от которой досталось на орехи уже мне и дагестанцу.
Переполненная вагонетка, с таким трудом почти доставленная по назначению, под барабанящий дождь из мириадов угольных осколков поначалу медленно, а затем всё быстрее и быстрее стала скатываться под уклон, в сторону погрузочного пандуса нижнего яруса.
Поворотный стол с глухим лязгом и грохотом свалился от нас на противоположной стороне узкоколейки и замер, дребезжа листом измятой жести. Мой аватар вернулся в привычный режим так же легко, как и за несколько секунд до этого нырнул в ускоренный.
Только теперь до меня дошло, что я замер на месте, растерянно оглядываясь и вцепившись полуоторванный рукав Маги. Другая рука лихорадочно ощупывала заляпанное грязью лицо.
Алексей вернулся к привычному занятию, то есть, зашёлся в новом приступе кровавого кашля, пытаясь подняться из грязи, куда я его уронил. Мы же с Магой, чумазые, как два чёрта, выбравшиеся из преисподней, недоумённо переглянулись.
Первым пришёл в себя дагестанец, провожая взглядом скрывшуюся в тумане вагонетку, что всё быстрее набирала ход:
— Петро, там же внизу люди…грузят…и не увидят ничего из-за проклятого тумана!
— Бл@дь! Будь с Лёхой! Если появится охрана, скажи: «Теличко побежал ловить вагонетку!»
— К-как ловить?! — услышал я уже в спину окрик Маги.
— Н-нежно!!! — выкрикнул я в ответ и рванул с места, чуть не сорвав подошву на ботинке, запнувшись кантом о валявшийся кусок угля.
Как я в таком тумане, да под горку ни разу не сверзился, знает, наверно, только мой нейротрон. Да, возможно, Пашка-Ремесленник мог бы в подробностях просветить об оптимизирующих дополнительных контурных связях между мозжечком и ядрами ствола головного мозга.