Въ это время къ французамъ бѣжали свѣжія войска, и тѣ, ободренные, притиснутые было къ своимъ стѣнкамъ, ожесточенно бросились на Русскихъ...
Къ нашимъ же подходили угличане и волынцы и началась новая рѣзня...
Длится бой, а французовъ стало прибывать все больше и больше... Не стало,
видно, у насъ больше силушки и полки начали отступать.
Враги заранѣе торжествуютъ свою побѣду. Съ громкими криками налетаютъ ихъ цѣлыя колонны на наши растроенные ряды... Ихъ ужь стало такъ много, что нашихъ кажется малая горсть..
Наши уже отступаютъ повсемѣстно... И вдругъ въ самомъ разгарѣ этого отступленія, раздается громкій голосъ, поющій тропарь: «Спаси, Господи, люди Твоя»...
И видятъ всѣ, какъ прямо въ ряды отступающихъ идетъ монахъ въ эпитра-хили и съ высокоподнятымъ крестомъ въ рукѣ...
— Гляди, батюшка!—загудѣли солдаты.—Отецъ Аника! За нимъ братцы. За Честный Крестъ идемъ!..
А отецъ Аника (т. е. іеромонахъ Іоанникій Савиновъ) все идетъ впередъ, прямо на непріятеля, поднявъ высоко сверкающій при лунномъ свѣтѣ золоченый крестъ... За нимъ густою толпою слѣдуютъ ободренные солдаты, къ которымъ, при видѣ священнаго изображенія Спасителя распятаго на немъ снова вернулась бодрость и прежняя могучая всесокрушающая сила?
— Побѣды, Благовѣрному Государю Нашему Александру Николаевичу... — громко раздается голосъ іеромонаха и вдругъ прерывается, потому что какой-то французъ бросился на него и взмахомъ своего штыка разодралъ его эпитрахиль, но подоспѣвшій юнкеръ Нагребецкій ударомъ приклада положилъ его на мѣстѣ.
Снова грянуло «Ура», но такое страшное, какое можетъ только кричать разъяренное оскорбленіемъ святыни православное войско. Предводимые Аникой солдаты, буквально понесли французовъ на штыкахъ... Непріятель положительно бросился бѣжать, оставляя свои укрѣпленія за нами. Вотъ наши прорвались за вторую непріятельскую линію, нанося по всюду истребленіе и смерть...
Но далѣе насъ уже готовилась встрѣтить многочисленная непріятельская армія, могущая задавить своею численностью эту малую горсть храбрецовъ.
Предвидя угрожающую опасность, Хрулевъ велѣлъ трубить отступленіе.
— Слышите, ребята, отступленіе трубятъ!—кричали своимъ солдаты и офицеры.
— Вретъ французъ— это онъ надуваетъ нашими сигналами!
— Степанъ Александровичъ (Хрулевъ) приказалъ намъ ломить.
— Ломи ребята, «ура»!
И ломятъ разгулявшіеся солдаты, совсѣмъ не разбирая, какая супротивъ ихъ еще свѣжая сила идетъ...
Напрасно посылаетъ Хрулевъ своихъ ординарцевъ одного за другимъ, чтобы остановитъ сражающихся, но это уже дѣлается невозможнымъ; ожесточенные герои, знай себѣ ломятъ!
При Степанѣ Александровичѣ не остается уже ни одного ординарца... Всѣ разосланы и никто изъ нихъ не вернулся. Навѣрно и они, увлеченные, тоже приняли участіе въ этомъ боѣ.
Дѣлать нечего, пришлось ѣхать самому.
Въ это время подоспѣли французскія дивизіи, предводительствуемыя Мейраномъ и Брюне, и открыли по нашимъ баталіонамъ сильнѣйшій огонь. Выдвинувшіяся впередъ небольшія группы ожесточенно дерущихся солдатъ могли быть истреблены поголовно, безъ всякой пользы.
На встрѣчу Хрулеву шелъ раненый Іоанникій Савиновъ, держа въ рукѣ перебитый крестъ.
— Остановите ихъ, о. Іоанникій!—обратился къ нему генералъ,—они только васъ теперь послушаютъ?
Изнемогающій отъ раны о. Аника, по
возможности скорѣе, 'пошелъ къ мѣсту сраженія.
Послѣ долгихъ горячихъ убѣжденій, насилу удалось уговорить солдатъ прекратить бой. Нехотя повиновались увлеченные герои и, забравъ своихъ раненыхъ, двинулись назадъ. А на встрѣчу имъ бѣжали все новые и новые охотники подраться.
— Куда васъ нелегкая?..
— Пустите братцы, тамъ «уру» шумятъ!
Ихъ едва можно было удержать и вернуть обратно.
Такъ кончилась эта вылазка, стоившая намъ не дешево: выбыло изъ строя 46 офицеровъ и 1,596 нижнихъ чиновъ! Не мало было истреблено и французовъ.
Къ отступающему отряду присоединились съ двухъ сторонъ отряды Вудищева и Бирюлева.
Они тоже поработали хорошо и вернулись не съ пустыми руками:
Вудищевъ направилъ свой отрядъ на оконечность праваго фланга англійской траншеи; бывшіе подъ его командой греки опрокинули собою два полка и, ворвавшись въ траншею, заклепали тамъ нѣсколько мортиръ, и въ тоже время Бирю-
левъ оттѣснилъ англичанъ изъ траншей на Зеленой горѣ.
Кромѣ забраннаго оружія, ими были взяты въ плѣнъ: командиръ ножа Колли инженерный капитанъ Монтегю и 12 рядовыхъ.