Кто знаетъ, можетъ быть, и весь вѣкъ прожила Даша въ своемъ уединенномъ домикѣ за вѣчнымъ своимъ шитьемъ, да штопаніемъ, можетъ быть и замужъ бы вышла за какого-нибудь матроса, и никто бы не зналъ о существованіи Дарьи Александровой;
До той поры жила она подъ общими попеченіями довольно счастливо, и ни за что не промѣняла бы своей лачуги даже на палаты бѣлокаменныя, но вотъ пронеслась вѣсть о приближеніи враговъ, и словно со дна моря выросъ цѣлый лѣсъ мачтъ союзнаго флота!
И узнавъ, что ея «дядюшки», т. е. весь гарнизонъ и морскія команды получили приказъ выступать на защиту Севастополя, Даша почувствовала, что и въ ней забилось отцовское наслѣдіе—богатырское сердце Черноморца.
Захотѣлось и ѳй послужить святому дѣлу, но... На что можетъ быть пригодна она, полуразвившаяся дѣвушка?.., Вѣдь не изъ пушекъ же ей палить и на врага со штыкомъ идти?
- И видно внушилъ ей Господь мысль великую:
Не долго думая, бросила она избенку отцовскую, продала, всю свою рухлядь, а на вырученныя деньги купила старую клячу, да боченокъ спирту, нащипала корпіи сколько могла и наполнила ею двѣ корзины; въ аптекѣ накупила разныхъ примочекъ, мазей, пластырей и другихъ необходимыхъ лекарствъ, достала у дядюшекъ старый матросскій бушлатъ, бѣлую фуражку и прочее, платье и, переодѣвшись, двинулась туда, гдѣ лилась уже кровь православныхъ въ защиту Русской земли!
Кончилась битва.
Усталая Дарьюшка, отправивъ послѣдняго раненаго, еле держась на ногахъ отъ усталости, но за то довольная успѣхомъ своего дѣла, собрала свой <Лазаретъ» въ корзины и двинулась далѣе, вслѣдъ за отступающими войсками къ Качскимъ высотамъ, и на другой день, снова возобновила свою дѣятельность
Вскорѣ узнала про Дарьюшку вся армія! Много потомъ еще присоединилось къ ней другихъ женщинъ и дѣвушекъ, и съ помощью ихъ еще усерднѣе заработала Дарыошка.
Узналъ объ ней въ далекомъ Питерѣ и Самъ Государь, и прислалъ ей медаль •золотую, а Сама Царица пожаловала ей золотой крестъ, съ надписью: «Севастополь», всѣ старослужащіе поднесли ей Икону Спасителя, какъ знакъ, во имя кого послужила она своимъ братьямъ.
Итакъ, читатель, надѣюсь не посѣтуете на меня за то, что я познакомилъ васъ съ первой сестрой милосердія.
III.
Дальнѣйшія событія.
Не наше дѣло судить, почему мы проиграли сраженіе при р. Альмѣ, но эта дорого стоющая побѣда дала возможность .укрѣпиться на нашихъ берегахъ.
Въ 7 часовъ вечера, по Севастополю. пронеслась смутная вѣсть объ отступленіи нашей арміи, а въ 9 часовъ вечера при-, скакалъ курьеръ къ адмиралу Корнилову съ печальною вѣстью, что сраженіе проиграно и войска наши отступаютъ.
Тогда адмиралъ Корниловъ, собралъ
на совѣщаніе другихъ адмираловъ и капитановъ кораблей и произнесъ имъ слѣдующую рѣчь;
— Армія наша дралась храбро, но потерпѣла пораженіе; непріятель идетъ на Севастополь: флотъ его можетъ сжечь въ бухтѣ наши карабли. Предлагаю! всему нашему флоту выйти въ море, напасть на. непріятельскій флотъ и стараться разбитъ его, а при неудачѣ, схватиться на абордажъ, т. е. сцѣпиться съ самыми сильными непріятельскими кораблями и взорваться на воздухъ! Этимъ мы спасемъ армію и Севастополь!
Но тутъ всталъ герой Синопа адмиралъ Нахимовъ, который въ своей рѣчи выразилъ невозможность борьбы 14-ти кораблей съ флотомъ въ десять разъ сильнѣйшимъ.
Послѣ Нахимова, говорилъ капитанъ. Зоринъ, выразившій необходимость затопить корабли на фарватерѣ, но Корниловъ не раздѣлялъ этого мнѣнія.
Объ этомъ совѣщаніи, было доложена главнокомандующему князю Меньшикову, который, согласившись съ послѣднимъ мнѣніемъ, пригласилъ Корнилова привести его въ исполненіе, т. е. преградить входъ въ рейдъ затопленными кораблями...
Тяжело было Еыслушать такое вызванное крайнею необходимостью приказаніе его свѣтлости, жаль ему было этихъ кораблей, съ которыми онъ молодецки еще недавно рыскалъ по волнамъ Чернаго моря, громя турецкій флотъ!
Жаль ему было разстаться съ этими грозными деревянными богатырями обреченными къ славной гибели, среди которыхъ былъ и славный герой Синопа корабль «Три Святителя». Жаль ему было настолько ихъ, что онъ рѣшился отвѣчать Главнокомандующему, что онъ, Вице-адмиралъ и генералъ-адъютантъ, не можетъ привести въ исполненіе эту мѣру, считая оную -самоубійствомъ.
— Ну такъ отправляйтесь въ Николаевъ, а я поручу это Станюковичу,—отвѣтилъ князь 1).