Как сказал Воислав — я вышел в измененное состояние сознания. По скорости я все так же отставал от Гадела, но он, как раз, отставал в восприятии. Именно это сыграло ключевую роль в бою. Ты можешь как угодно быстро двигаться, но если не успеваешь воспринимать информацию, то победы не видать. Это было именно то, чему тренер нас учил — думать и анализировать во время боя. Рефлексы, вбитые в подкорку движения, инстинкт — это все хорошо, но, если ты не видишь ситуацию в целом, и не думаешь, то станешь жертвой для более сильного противника.
Зачет я сдал, чему был очень рад, особенно прибавке к стипендии, а с Гаделом, подружился. И, так как у меня не так много друзей, пригласил его посидеть с нами в баре. Девушек сегодня не было, так что собрались сугубо мужской компанией. Кстати, индекс у Гадела был в пятнадцать единиц, что в привычной интерпретации делало любой наш бой бессмысленным, но Воислав Доброславович, как всегда имел свое мнение, которое я и подтвердил.
Ярослав сразу невзлюбил Гадела. Не знаю, то ли кровь предков у него взыграла, то ли еще что, но он за глаза окрестил его татарином и всем своим видом показывал свою неприязнь. Стоит ли говорить, что вечер вышел не таким веселым, как планировалось.
— Не забудь, на этих выходных ты обещал свозить девчонок на пляж! — Напомнил мне Слава после бара. — Боюсь, они нас убьют, если не смогут покрасоваться в новых купальниках.
— Не забуду, — я пожал его руку. — Завтра у нас пятница, будет орбитальное десантирование, а после него положены выходные.
— Знаем мы твои выходные, Рос. Как обычно зароешься в бумажках, или в тире зависать будешь. Смотри, отправлю за тобой Лену. Ладно, до субботы. — Ярик развернулся и быстро ушел, так и не попрощавшись с Гаделом.
— Ростислав, извини, что из-за меня была напряженная обстановка… — начал было Гадел.
— Брось, ты же здесь совсем не при чем, просто настроение у Ярослава плохое было, наверное, случилось что, и на него не сердись — он отличный друг и хороший человек.
Гадел на мои слова улыбнулся и сказал:
— Спасибо, конечно, но настроения у него не было из-за меня.
— Почему ты так думаешь?
— Это же Ярослав Сарай, — стал объяснять мне Гадел, пока мы шли до автобусной остановки. — Его род очень известен среди нашего народа. Когда-то давно, еще во времена средневековой Руси, основатель их рода потерял почти всю семью из-за нашествия золотой орды. Месть его была страшна, он участвовал во всех сражениях против ордынцев, возглавлял чуть ли не половину всех битв. Сам понимаешь, жестокость, с которой он расправлялся с врагами, была запредельной. Говорят, именно тогда он и сделал заявку на звание Великого Рода.
— Да ладно, прошло же уже несколько тысяч лет…
— А ненависть осталась. За всю историю империи было несколько восстаний отдельных областей, когда власть брали радикально настроенные граждане. Угадай, кто подавлял восстание на Новой Казани? — Гадел на пару секунд прервался, переводя дыхание, и продолжил, — Это было пятьсот лет назад, род Сараев отказался от поддержки имперской армии, и провел операцию исключительно своими силами. На планете у них были свои предприятия, особняки, и революционеры захватили пару резиденций, убив нескольких Сараев, но это не оправдывает геноцид, который был устроен при подавлении восстания. Орбитальная бомбардировка планеты, тотальная зачистка, во время которой не разбирались кто мирный, а кто повстанец. Из всего населения планеты выжила треть. А Сараи подали это общественности, как еще один сожженный сарай. Тогда разразился огромный скандал, они потеряли свое влияние при дворе, главу рода казнили за преступление против империи, сколько денег они уплатили на возмещение ущерба, просто не сосчитать. Их род лишился статуса великого.
— Гадел, неужели великий род обладает такими ресурсами, чтобы уничтожить планету? — Рассказанное не укладывалось у меня в голове.
Татарин грустно улыбнулся в ответ.
— Конечно, у них свои огромные армии, а денег столько, что они могут нанять миллионы наемников. Сараи так и сделали. Сейчас их род далек от былого могущества, имперская аристократия воспользовалась случаем, и растерзала падшего гиганта по кускам. Они к кому-то прибились, в какой-то альянс, и собираются с силами. О Сараях уже не говорят, но мы помним о них, а они ненавидят нас.
— А ты сам с Новой Казани?
— Нет, я из Астрахани. — Гадел улыбнулся, — Но им без разницы… Мой автобус, до завтра Ростислав.