— Кроме Бласфемо, больше никому.
— А с какой такой стати, молодой человек, разрешите полюбопытствовать, вы раздаете чужие секреты направо и налево? — взвился Малисиозо.
— Он требовал от меня выкуп, вот и пришлось с ним поделиться вашим секретом. А откуда вам известно, что это я секрет раскрыл атаману разбойников?
— Ха! Ха! Откуда?! Я собственными глазами видел, что осталось от разбойников Одноглазого Бласфемо после побоища, которое устроили свирепые братья-циклопы. За что я им очень благодарен. Нечего на чужое добро рот разевать!
— Как же вы узнали, что к этому причастна моя персона?
— Когда мы наведались к заветной пещере, там еще был один в живых, он-то перед смертью и поведал, кто их послал за сокровищами и кто подкинул эту дурацкую идейку одноглазому атаману.
Пока капитан разглагольствовал, маленькая Барабоська не теряла времени даром. Она стосковалась по доброму Торбеллино, и ей не терпелось с ним поиграть. Собаченция встала на задние лапки за стулом, на котором он сидел, и пыталась разгрызть путы, связывавшие руки пленника. Юноша был рад, что обрел в пиратском логове союзника, хоть маленького и лохматого, но все-таки союзника. Он пошевелил онемевшими пальцами, чем еще больше подзадорил собачонку. Она еще более рьяно вцепилась зубами в ремень.
После описаний жуткой расправы у тайной сокровищницы, Малисиозо вновь переключился на персону юноши, стал фантазировать, каким страшным мучениям и пыткам завтра подвергнет несчастного.
— А может мне тебя не убивать, а? Моей дорогой Барабоське требуется достойный уход, который тупорылый лентяй Сардино не в состоянии обеспечить. А к тебе она привыкла и обожает тебя. Что скажешь?
— Дело ваше, господин капитан. Болтаться на рее под палящими лучами солнца, думаю, не очень приятное занятие.
— Ха! Ха! Люблю людей с тонким чувством юмора! Ценю толковых парней! Ты у нас дюже сообразительный, как я вижу. Хочу поделиться с тобой одной моей гениальной идеей.
— А не боитесь, что я могу про нее кому-нибудь рассказать?
— Ха! Ха! Рассмешил! Кому ты расскажешь? — рассмеялся коварный пират, стряхивая пепел с сигары в пепельницу. — Запомни, отныне твой дом навечно — фрегат «Пари»! С него ты сможешь исчезнуть только мертвым в пучину моря! Ногами вперед! С привязанным к ним чугунным ядром!
— Ну и что за идея родилась у вас? — юноша решил своими репликами лишний раз не раздражать непредсказуемого собеседника.
— Мне для грандиозного проекта нужен смышленый человек, вроде тебя. А суть проекта заключается в том, что надо со дна моря поднять несметные драгоценности, — выложил свой сокровенный план Малисиозо.
— Интересное предложение. Позвольте, капитан, полюбопытствовать. А откуда на дне вдруг оказалось столько золота?
— Слушай сюда, Акробат. Есть такой пират, капитан Хромой Педро. Может, доводилось слышать о таком?
— Конечно, приходилось, — ответил юноша. — Личность в Карамбе довольно известная. Слышал, что он потомок династии знаменитых пиратов.
— Да, его дед Желтый Глаз и прадед Угрюмый Гроссо в свое время наводили ужас на всем побережье страны и скопили огромное богатство.
— Желтый Глаз — тоже знакомое имя, а вот про Угрюмого Гроссо, увы, слышу впервые.
— Так вот, у Хромого Педро недавно в Проливе Кошмаров утонул бриг с трюмами, забитыми под завязку золотом и драгоценностями, награбленными еще его знаменитыми предками. И наша задача….. Ну ты, надеюсь, понял? — довольный пират уставился на пленника.
— И наша задача — поднять этот ценный груз на поверхность, — догадался юноша.
— Верно, соображаешь! Приятно иметь дело с умными людьми.
В это мгновение Торбеллино почувствовал, что путы на руках ослабли: Барабоське все-таки удалось перегрызть кожаный ремень. Собака, повизгивая, лизала шершавым языком его затекшие пальцы, которыми он усиленно шевелил, пытаясь восстановить кровообращение.
— И как же вы собираетесь его поднять? Каким способом? Ведь это задачка не из легких, — спросил фрид.
— Вот именно! Я долго ломал голову над этой проблемой. И пришел к выводу, что это запросто могут сделать ловцы жемчуга, которым погружения на большую глубину не в диковинку, — продолжал развивать свою мысль капитан.
— Ну, а я-то чем могу помочь?
— Ты, как мне стало известно, большой приятель вождя племени ловцов жемчуга, некого Туни. Кажется, даже побратим или что-то в этом роде, если не врут.
— Да, мы с Туни как братья.
— Отлично! Так вот, тебе поручается самая легкая задача: пригласить молодого вождя и его людей в гости, сюда — на фрегат. А остальное уж мое дело! Мои морские разбойнички их захватят, закуют в кандалы и заставят нырять за сокровищами. Ну, как тебе моя гениальная идея?
— Вы предлагаете, чтобы я предал своего друга? — возмутился оскорбленный до глубины души юноша.
— А что тут такого особенного? — с язвительным смешком возразил пират. — Зато будешь одним из самых богатых людей страны! После удачно проведенной операции ныряльщиков можно отпустить на все четыре стороны.
— Малисиозо, вы в своем уме? У вас нет ни малейшего понятия о совести, чести, достоинстве. Никогда этому не бывать, подлый вы человек! — возмущенно высказал юноша все, что думал о капитане.
— Надо же, какие мы нежные! Честь, совесть… Это все пустые слова! Запомни: сегодня он твой друг, а завтра я твой друг! Зато мы станем владельцами несметных сокровищ Хромого Педро, которые награбили еще его дед и прадед.
— Вы — негодяй, Малисиозо!
— Сопливый мальчишка! — презрительно бросил разозленный Малисиозо. — Позволяешь себе хамить самому капитану Малисиозо! Посмотрим, какую ты завтра песенку запоешь, как заверещишь, когда мои ребята тебе на шею накинут «пеньковый галстук» и потащат вешать на рею!
— Это мы еще поглядим, кто заверещит первым! — крикнул Торбеллино, вскакивая со стула и стремительно бросаясь вперед. Он схватил пирата за ноги, покоящиеся на столе, и, что есть силы, дернул на себя. Малисиозо от неожиданного резкого рывка брякнулся под столешницу, крепко приложившись затылком о паркет. Пока он барахтался под столом, пытаясь подняться, юноша успел вооружиться его пистолетами.
Подталкивая впереди себя бледного, дрожащего от страха капитана, Торбеллино вышел из каюты на палубу. Солнце опустилось. Над горизонтом висел огромный оранжевый шар на фоне сиреневого неба. Праздничная попойка шла полным ходом. Подвыпившие, расслабленные пираты сгрудились у грот-мачты, где штабелями стояли ящики с бутылками шампанского, и горланили на все лады пиратские песни. Увидев вооруженного пистолетами юношу и понурого Малисиозо, они в один миг сообразили, что произошло.
— Все назад! Сложить оружие на палубу! — громким голосом предупредил Торбеллино. — Если кто ослушается, я, не раздумывая, вышибу мозги из башки вашего любимого капитана!
— Братцы, он шутит! — попытался успокоить приятелей, еле стоявший на ногах, Карифано.
— Я не шучу! Считаю до трех! Ра…аз! Два…а! — пригрозил юноша, приставив к голове вожака пистолет.
— Слушайте, что он говорит! — прохрипел белый, как простыня, Малисиозо. — Чевалачо! Отрой пороховой погреб!
— Капитан! Ну мы же взлетим к чертовой бабушке! — запричитал испуганный Чевалачо.
— А так я взлечу к небесам, идиот!
— А где у нас ключи от погреба? Я что-то запамятовал…
— Бестолочь! И это мой помощник! — взорвался капитан. — Ключи всю жизнь у Грозеро, болван!
Чевалачо, покачиваясь из стороны в сторону, будто балансируя во время морской качки, помчался в кубрик, где храпел подвыпивший боцман, разомлевший на дневной жаре.
Пьяные «джентльмены удачи», отставив бутылки с шампанским и побросав оружие на палубу, не сводя мутных глаз с вооруженного Торбеллино, испуганно жались к бортам фрегата. Подставляться под пули никто не хотел. Плешивый Карапузо с перепугу заперся в гальюне в надежде там отсидеться до лучших времен. На Фрипоно-младшего внезапно напала страшная икота. Он так громко икал, что это было слышно даже гуляющим на пристани.