На опушке дубового крымского леса недалеко от Мазанки, когда-то стояла скрытой ракетная часть, но турки или американцы её рассекретили. Разместили в лесу сапёрный батальон. Секретов мало, а вся служба, - полигон и лечебное минное поле. Тут каждое лето военная кафедра ОИСИ с преподавателями, с потоком гидротех-студентов, учебные сборы практикует. Все преподаватели, - старшие офицеры, - запасаются крымской травой полезной для давления крови и почек; название травяному лекарству сами дают, заваривают и пьют: череду, астрагал, иссоп; и другие цветущие наименования подбирают. Самый запасливый майор Спасов, он мешками траву высушивает. Курсанты закапывают мины и, соцветия дёрна в минные сумки кладут. Говорят, сам Брежнев тоже лечится целебной травой из Крыма.
Курсанты одеты в новую форму победившей войны, её шили на пятьдесят будущих лет. Начальник учебных сборов майор Спасов смотрит на верхушки деревьев и вспоминает свою службу в частях. Новая рота из четырёх взводов стоит "смирно" как может. Подполковник, хозяин батальона Черняк, назначил курсантам кадровых взводных командиров; прапорщики: Тарабара, Контробура, Магаруш и Шандара - ждут представление; "вольно" стоят.
Начальник сборов подозрительно смотрит на прапорщиков, и на Черняка; по случаю подобрался скомканным выражением:
- Где ты Черняк набрал этих прапоров? они у тебя как будто все из банды Махно! - Тараба-ара!.. Кантрабу-ура!..
Прапорщики думают: зацепили бы нам в погоны большие звёзды, мы бы тут всем показали, как службу по назначению набирать.
Спасов ходит взад-вперёд, старается пружинить носками, вспоминает время, когда старшиной роты ходил; смотрит на одинаково приодетых студентов:
- Теперь другое дело, можно и послать кого-то подальше, а так неудобно, - всё же гражданские.
Недалеко на полигоне стреляли автоматы, печатали положенные по уставу пули, запахи сгоревшего пороха долетали раньше, чем патронная трескотня. - Бьют в пустоту, определил Спасов, - и уже обращается к роте:
- Товарищи курсанты вы сняли носки и намотали портянки. Портянки, - не потому что государство такое уж бе...едное, и не может вам дать чулки, а потому что портянка - испытанный друг солдата. И ещё, солдат патлатым не бывает, короткая причёска - светлая голова; не будут блохи под кожей ползать. Приказ: - Всем, завтра к утренней поверке быть подстриженными под троечку машинки. - "Разойдись!"... - Видно, что Спасов не разучился давать приказы.
На утренней поверке второго дня в части, не все стриженными на плацу стоят. Сомневающихся полроты. Спасов успокоен наваром лечебной травы, чувствует ответственность за образцовых курсантов:
- Всем кто постригся - "шаг вперёд"!
Стриженая половина сделала шаг вперёд. Головы с растрепанными прядями остались ждать отмену немодного приказа.
- Те, кто уже принял окончательную солдатскую форму, - на завтрак. Остальные товарищи без дисциплины слушайте приказ. А он такой! Вообще, каждый сходит с ума по-своему, так вот, я тоже по-своему схожу, как положено. Видите, вон ту кошару, вроде недалеко, - десять километров. Марш-бросок туда и обратно! Это вам не сопромат сдавать. Время пошло!
Спасов снял часы с руки. Курсанты снова засомневались, испытывали неуверенные колебания, но приставленный к ним Тарабара рявкнул, и все стали торопливо с перебоями дышать, побежали кошару обнимать. Летнее тепло залазило в портянки. Сапоги тупо мяли низкую залитую солнцем траву, плохо намотанная материя натирала ступни, - рожала длинные наречия.
Подъехал на старом газике лесник Шадура, его в части все знают. Переговорил с подполковником Говоровским, - в прошлом году он сборы руководил; снова выделил пять курсантов на косьбу травы. Пять косарей много; для пяти двухполосных офицеров бутылёк мёда - мало, Говоровский намерен всех поровну усладить. Шадура тоже знает, что из пяти едва ли двое сгодятся, он юной дочери с малым дитём, мужа подобрать хочет. Шадура знает что делает!
Успокоительная трава с лесным мёдом шепчет Спасову, что пора готовиться к приезду комиссии из Минобороны, он лично каждое утро закрепляет учебную практику:
- Чем знаменит город Симферополь? - спрашивает у роты Борис Демьянович.
Все молчат.
- Не знаете! А город Бахчисарай?
Похоже, что курсанты не слышали про такой город.
- В Бахчисарайском дворце хан Гирея спало, - триста! его жён. А Симферополь знаменит тем, что в нём ночуют тридцать тысяч незамужних женщин; жён военных моряков, я тоже отношу к свободным женщинам. Триста! - и тридцать тысяч!.. - однозначное преимущество Советской власти.
- Товарищ майор, и зачем этому Гирею триста жён?.. - спросил сосредоточенный, весь вникший в учёбу курсант Виталий Наконечный, на лице обычное непонимание, смотрит на ползущую к ногам тень, на повеселевшую роту: все курсанты оживились, пихают друг - друга кулаками. На каждого по три жены...
- А потому что у хана не было совещаний и партсобраний, не оставался без положенного ужина, мужик регулярно питался жирным бараньим пловом. Во всём Диком поле ни одного барана не остались, только свиньи хрюкают.
Курсанты стали тоже похрюкать и облизываться, улыбались жёнам хана.