Добавим, что договор окончательно и де-юре признавал за королем Франции право полного владения тремя знаменитыми епископствами (в действительности, занятыми столетие назад) — Meцем, Тулем и Верденом, а также частью богатых угодий, так называемых «епископских земель». Но главную проблему — лотарингскую — решили отложить: Лотарингия переставала зависеть от Империи (это оспаривалось), французские войска оккупировали большую часть ее территории, в том числе стратегически важные пункты, продолжали контролировать главную дорогу с востока на запад; следовало попытаться сохранить эти преимущества. Напомним еще, что в самом незаметном месте договора признавалась оккупация, то есть аннексия Пиньероля, что на Пьемонтском склоне Альпийских гор.
Со своей стороны, Швеция получила несколько кусков территории Германии: часть Померании, Бременское епископство и кое-что еще. Вечный верный союзник Франции получил единовременно хорошую компенсацию.
Главная часть договора была посвящена урегулированию политического устройства Империи и Германии, где уже тридцать лет шла война. Для Мазарини, как когда-то для Ришелье, было очень важно, чтобы желание императоров объединить, политически и религиозно, Германию с выгодой Аля себя провалилось окончательно и бесповоротно. А дела шли вполне успешно. С одной стороны, все три конфессии впервые были признаны законными, их положение определялось в каждом городе или государстве желанием князя. С другой стороны, деление Германии на 360 частей, маленьких, средних и редко больших, было формально признано, как и теоретически независимость каждой из них. Все это умаляло мощь и реальную власть императора, ставшего своего рода духовным лидером, феодалом, владевшим тем не менее самыми обширными и богатыми провинциями, не говоря уж о заграничной жемчужине в короне Империи — венгерском королевстве (правда, две трети его оккупировали турки). Именно в эту сторону вскоре повернется политика Империи: защищать христианство от Османской империи будущий император Леопольд (избранный в 1658 году) будет лучше Великого короля[56].
Завершение, пусть и наполовину, долгой войны, восхваляемой большинством историков (во всяком случае, французских, другие высказываются сдержаннее), как и первый заключенный мир было понято, оценено и признано далеко не всеми подданными юного короля. Они были слишком заняты: одни — трудами и заботами, другие — конфликтами, интригами, ссорами и денежными претензиями. Короче говоря, кого-то целиком поглощала Фронда, кого-то — нищета.
ГЛАВА ПЯТАЯ.
Главные финансовые вопросы
(до 1648)
Оплачивать войну и все с ней связанное — снабженцев, полковников, капитанов, солдат, союзников, бунтовщиков (которых всегда можно подкупить) — было проблемой для Людовика XIII, Ришелье и их небольшой команды министров. Деньги оставались главной проблемой, особенно если вспомнить те непомерные расходы (впрочем, пустяшные, по сравнению с тратами на войну), на которые шли королева и Мазарини во имя прихода к власти и ради сплочения рядов колеблющихся сторонников. Общеизвестно (об этом не устают писать и говорить), что Мазарини был на редкость алчен (такая черта характера была не так уж редка: Иосиф Бергин недавно доказал скупость Ришелье) и что прежнему режиму всегда не хватало денег, при том, что общим место было утверждение, будто во Франции царит нищета.