Я усмехнулся. Не то чтобы это внушало доверие, но звучало правдоподобно. Мы переглянулись — коротко, по-своему тепло. И это действительно немного разрядило обстановку.
Вечер в общаге выдался неожиданно тихим. Народ разбрёлся кто куда: одни пошли проветриться на улицу, другие залипли в библиотеке — контрольные уже дышали в затылок. Ну а самые отбитые устроили на стадионе гонки на ступах — с визгом, смехом и, возможно, даже с алкоголем. Правда, это пока кто-то из преподов не придет на «вечеринку» и не разгонит всех к чертям культистским. А то поранится еще кто, а Лекарей на стадионе не имеется. Так и до случайных жертв недалеко.
А я, честно говоря, был только рад возникшей тишине. Для того, что я собирался провернуть, нужна была полная концентрация — ни воплей, ни беготни, ни дурацких отвлекающих факторов. Только я, дело и максимум собранности.
Закрыв дверь на замок и добавив простенькое заглушающее заклинание (мало ли что может произойти), я устроился в центре комнаты, скрестив ноги. Дневник Кротова лежал передо мной, раскрытый на странице с подробным описанием «Техники слияния потоков».
«…Высший Демон и человеческая душа — словно две реки, текущие параллельно друг другу. Цель медитации — не позволить одной реке поглотить другую, но создать контролируемые каналы между ними, позволяющие энергии циркулировать в нужных направлениях…»
Я перечитал инструкции в третий раз. По сравнению с предыдущими упражнениями, эта техника требовала гораздо более глубокого погружения. В своих записях Кротов предупреждал, что во время практики могут возникнуть «видения иных реальностей» — отголоски мира, откуда пришел демон. И эти видения могут быть… кхм… весьма травмирующими для обычного человека.
— Ну что, Аббадон, — тихо произнес я, — попробуем поладить?
Пушистик, до этого мирно дремавший на кровати, неожиданно встрепенулся и подошел ближе, устраиваясь напротив меня. Он смотрел своими немигающими глазами, словно понимал важность текущего момента.
Я закрыл глаза и начал дышать по схеме, указанной в дневнике. Семь вдохов, задержка, семь выдохов. С каждым циклом сознание становилось все яснее, а тело — легче.
Вскоре я почувствовал знакомое тепло, разливающееся из центра груди — Аббадон откликнулся на зов. Обычно я старался подавить эту силу, заключить её обратно в клетку. Но сегодня, следуя наставлениям Кротова, я позволил ей течь свободно.
Тепло усилилось, превратившись в жар, но удивительно — он не был неприятным. Скорее наоборот, подобно горячей ванне в холодный зимний день. В общем, было вполне себе комфортно.
«Когда почувствуешь жар, визуализируй свою душу как светлую сферу, а демоническую сущность — как темно-красную. Не борись с ней. Наблюдай. Принимай.»
Я последовал инструкциям, и в своем внутреннем взоре увидел две пульсирующие сферы. Моя — серебристо-белая с голубоватыми прожилками, и Аббадона — темно-алая, с черными вкраплениями. Они кружили вокруг друг друга, словно в странном космическом танце.
«Теперь представь тонкие каналы, соединяющие сферы. Не позволяй им слиться полностью — только контролируемый обмен энергией.»
Я сосредоточился, и между сферами начали формироваться тонкие светящиеся нити. По ним потекла энергия — от меня к Аббадону и обратно. Сначала осторожно, по капле. Затем все более уверенным потоком.
И тут произошло нечто удивительное. Сфера Аббадона начала менять форму. Она растягивалась, трансформировалась, пока не приняла очертания… волка? Нет, это было что-то большее. Огромный хищник с горящими глазами и гривой, развевающейся, словно на ветру.
Сумрак! Это же Сумрак, фамильяр Кротова!
Но почему он явился мне в этом видении? Призрачная фигура Сумрака приблизилась, и я почувствовал странный резонанс — сила Аббадона откликалась на его присутствие, словно они были знакомы.
За спиной Сумрака клубилась тень, в которой постепенно проступили очертания еще одного существа. Я не мог разглядеть его ясно — лишь смутный силуэт, напоминающий большую кошку. Но глаза… глаза этого создания светились тем же пронзительным золотисто-зеленым светом, что и у Пушистика.
Видение было настолько реальным, что у меня перехватило дыхание. Сумрак и таинственная тень склонили головы, словно в приветствии. А затем, к моему изумлению, моя собственная светлая сфера начала принимать форму — человеческую, но окруженную сиянием.
Три сущности — я, Сумрак и загадочное существо в тени — образовали треугольник. И в центре этого треугольника пульсировала алая энергия Аббадона, больше не враждебная, не чужеродная. Она текла между нами, соединяя, усиливая каждого.