Дверь лазарета отворилась, и в помещение вошла медсестра Авдотья Никитична — женщина неопределенного возраста с седыми, собранными в пучок волосами и цепким взглядом, который, казалось, мог заглянуть в самую душу. Ее белоснежный халат, украшенный вышитыми рунами исцеления, буквально сиял чистотой.
— Ну что, герой, — с легкой усмешкой произнесла она, подходя к моей кровати, — как самочувствие? Всё еще собираешься сбежать отсюда раньше времени?
Я невольно улыбнулся. Авдотья Никитична заведовала школьным лазаретом с незапамятных времен, и в отношении режима для пациентов была настоящим тираном. Она лечила еще моего отца, когда тот был студентом, и, похоже, с тех пор ничуть не изменилась.
— Всё в порядке, — ответил я, принимая сидячее положение. — Честное слово, я чувствую себя отлично. Даже лучше, чем обычно.
Медсестра прищурилась, вглядываясь в мое лицо:
— То-то глаза у тебя красные, как у кролика-альбиноса, — она достала из кармана халата маленький серебряный амулет на цепочке. — Не двигайся.
Авдотья Никитична поднесла амулет к моему лицу. Маленький диск с выгравированными на нем рунами начал тускло светиться голубоватым светом, когда оказался рядом с моими глазами.
— Хм, — задумчиво хмыкнула медсестра, — физиологических изменений нет, но энергетический фон… странный. Впрочем, Прохор Игнатьевич предупреждал, что так и будет.
Она убрала амулет и достала из другого кармана небольшой флакончик с густой синей жидкостью.
— Выпей это. Должно помочь стабилизировать твое состояние.
Я с подозрением посмотрел на флакон:
— Что это?
— То, что прописал тебе директор, — отрезала Авдотья Никитична. — Отвар лунноцвета с лепестками эльфийской розы и щепоткой корня молчуна.
Я послушно принял флакон, откупорил его и залпом выпил содержимое. Жидкость оказалась неожиданно приятной на вкус — сладковатой, с легкой мятной ноткой. Почти мгновенно я почувствовал, как по телу разливается приятное тепло, а в голове становится удивительно ясно.
— Вот так-то лучше, — кивнула медсестра, забирая пустой флакон. — Через час можешь отправляться. Но помни, что твое состояние сейчас нестабильно. Будут любые странности — головные боли, изменения зрения, необъяснимые выбросы магии — немедленно возвращайся.
Я молча кивнул, хотя и не собирался следовать ее совету. Я был уверен, что справлюсь со своими новыми способностями. В конце концов, я теперь не просто носитель Аббадона — мы стали единым целым, и это давало мне гораздо больше контроля.
— И не забудь зайти к директору, — добавила Авдотья Никитична, направляясь к выходу. — Он хотел видеть тебя, как только ты будешь в состоянии ходить.
Когда дверь за ней закрылась, я обвел взглядом лазарет. На соседних кроватях лежали несколько пострадавших во время нападения культистов студентов. Большинство из них крепко спали под действием зелий и заклинаний, но парочка бодрствовала. Один из них, Тимофей с желтого факультета, заметил, что я смотрю на него, и слабо улыбнулся.
— Ты крут, Лазарев, — прошептал он. — То, что ты сделал с этим Одержимым… Никогда такого не видел.
Я неловко пожал плечами. Не любил внимание такого рода, особенно когда речь шла о моей демонической стороне. Что ответишь на такое? «Спасибо, я всего лишь слился с Высшим Демоном в единое целое»? Боюсь, после такого объяснения меня самого сожгут на костре.
Раньше я просто отшутился бы или проигнорировал комментарий, но что-то в моем новом состоянии заставило меня ответить иначе:
— Ты тоже проявил себя, — искренне сказал я. — Видел, как ты защищал младшекурсников. Это было храбро.
Тимофей просиял, явно не ожидав такого ответа от меня, имевшего репутацию довольно саркастичного парня.
Я поднялся с койки, ощущая легкое головокружение, которое, впрочем, быстро прошло. Подхватив Пушистика, я наспех оделся и направился к выходу.
Школа выглядела иначе после нападения. Коридоры, обычно заполненные шумными студентами, сейчас были практически пусты. Время от времени мне попадались только группы старшекурсников, занятых восстановлением поврежденных участков здания. Некоторые использовали заклинания левитации, перемещая каменные блоки, другие ремонтировали разбитые витражи, работая в команде для достижения наилучших результатов.