Наверное, читатель в недоумении: как ответственный работник ЦК с женой — университетским преподавателем могли мириться с подобным безобразием. Ответ прост: мебель в СССР достать было трудно, и она стоила отнюдь не копейки[40]. Когда отец получил премию Ленинского комсомола, она почти полностью ушла на заказ нового кабинета (две тысячи рэ за мебель, пятьсот — на банкет). Обычные книжные полки за стеклом, открытая ниша под скромную аудиоаппаратуру и немного шкафов и шкафчиков с дверцами. Все скромно, минималистично, но крепко скроено: этот кабинет прожил почти полвека и до сих пор стоит на даче в Кратово.
Сам проект кабинета-библиотеки придумала и начертила моя мать. Мастера, его воплощавшие, были настолько впечатлены, что попросили разрешения строить подобные стенки для других заказчиков. То есть в то время даже столь простое решение было чем-то из области фантастики, все приходилось изобретать самим. И на скидки, не говоря уже про роялти, за креатив рассчитывать не приходилось.
Получив в полное владение квартиру, я бил копытом, как молодой конь, мне не терпелось что-нибудь этакое сотворить: мол, сам с усам и руки из нужного места растут. Правда, начал я все же с обустройства детской, причем для любимого сына отважился на покупку яркого бело-оранжевого гарнитура, который мы собрали с тестем, не обнаружив, к нашему удивлению, ни одной лишней детали к концу. Дополнил все это великолепие детский спортивный комплекс, переживший впоследствии нашествие нескольких поколений детей и внуков. До сих пор жив — вот это качество!
Вот такой «Мерседес» (личное фото автора)
Та самая детская комната (фото из семейного архива)
Следом взгляд мой остановился на кухне. Кухня похвастать модным дизайном не могла: какой-то бабушкин буфет неожиданного бледно-розового цвета, напротив — разваливающиеся полки и странная фанерная конструкция непонятного происхождения, доставшаяся родителям по наследству и заменяющая разделочный стол и место хранения кастрюль. Требовалось креативное решение — такое, чтобы все приходящие гости женского пола говорили моей жене: муж-то у тебя — орел! Не чета нашим!
Орлом быть очень хотелось, и я стал думать. Решение нашлось на стыке двух событий: во-первых, родители купили себе румынский кухонный гарнитур «Роксана» (восемьсот рэ — как ни крути, занимать пришлось) с кучей настенных шкафчиков, во-вторых, я соорудил на даче дверь в подлестничный чулан, посадив на жесткий каркас набранную «елочкой» «вагонку», обожженную паяльной лампой и обработанную горячей олифой и лаком. В итоге родился гигант дизайнерской мысли с эпическим проектом русской избы с итальянским колоритом.
Первым делом был обшит потолок все той же «вагонкой», которой я разжился у брата все того же Кости (мы вообще были долгие годы неразлучны). Кухня хотя и визуально уменьшилась в высоту, но стала выглядеть необычно и с претензией на оригинальность. Приходившие в гости друзья цокали языками и ждали продолжения. Начались мои муки конструирования, потом раскроя материала и финальной сборки.
Не буду вдаваться в детали и скажу так: кухонная мебель вышла прочнейшей — чего только стоили дверцы на рояльных петлях из «вагонки», посаженной на толстую фанеру толщиной в три сантиметра, — не лишенной изюминки и не боявшейся ни влаги, ни огня. Когда ровно через десять лет рабочие стали разбирать эту конструкцию, они поинтересовались, не применялись ли мною советские ГОСТы для строений и сооружений на случай ядерной войны. Одним словом, надежная, как всякий самопал, склеенный упорством и любовью, в отличие от гражданского флота.
Но где же итальянские мотивы? Они создавались аксессуарами — лампой-люстрой на витом шнуре, которую можно было поднимать-опускать, скатертью-клеенкой и шторами — все в красно-белую клетку — и оригинальной керамической посудой благородного красного цвета. Все это было приобретено в знаменитом «Бермудском треугольнике» на Юго-Западе, как прозвали в народе маршрут между расположенными там магазинами «Ядран», «Лейпциг» и «Польская мода». Каталогов с продвинутым дизайном мы в глаза не видывали, но тяга к прекрасному жила в нашем сердце, а чувство стиля пришлось нарабатывать по ходу дела.
40
Когда я попросил отца помочь с покупкой болгарского комплекта жилой комнаты «Таня», он пытался через кого-то в ЦК все устроить, но в итоге я сам договорился, забрав стенку-некондицию без мягкой мебели, которая мне была не нужна.