— Мне надо срочно выехать в Исла Пой! — попросила Жасмин военного министра.
— Зачем это вам, сеньорита Кейн? — удивился тот.
— У меня там жених! Я должна быть с ним! — твёрдо заявила Жасмин.
— Да, да! Разумеется, сеньорита Кейн! — быстро согласился военный министр. — Завтра в час дня в Пуэрто Касадо отходит канонерская лодка «Humaita». Для вас, сеньорита Кейн, на ней будет приготовлена каюта.
— Я вам очень благодарна! — с облегчением вздохнула Жасмин.
Когда Кейн сошла на берег с канонерской лодки «Humaita» в Пуэрто Касадо, её уже там ждали старший сержант с солдатом.
— Сеньорита Кейн, доброе утро! Мне приказано посадить вас на поезд, который отправляется часа через два до Пунта Риелес.
Солдат взял два тяжеленых баула, которые девушка набила едой для Павла и его раненых товарищей.
На открытой платформе старший сержант приказал соорудить из ящиков и брезента «отдельное купе» для сеньориты Кейн.
Поезд двигался очень и очень медленно. «Боже мой! Он может ехать быстрее?» — нервничала Жасмин, непрерывно продолжая думать о Павле.
В Пунта Риелес её уже ждал молоденький круглолицый лейтенант.
— Сеньорита Кейн, подполковник Эстигаррибья мне приказал лично доставить вас вместе с багажом до базы Исла Пой, — сообщил юный офицер.
Всю ночь легковой автомобиль пробирался по тёмной дороге-просеке. Жасмин не могла заснуть.
— Лейтенант, как тебя зовут? — спросила девушка.
— Эдуардо Савала! — ответил тот.
— Эдуардо, а ты случайно, не знаешь капитана Орлоффа?
— Орлофф… Орлофф… Орлофф… Мне очень жаль, сеньорита Кейн, кажется, что нет. А где он служит? — поинтересовался лейтенант.
— Он воевал во Втором пехотном рехимьенто. Был ранен при штурме форта Бокерон, а сейчас находится в госпитале Исла Пой. Орлофф очень и очень высокого роста. У него широкие плечи… Он русский доброволец и…
— Так это же МбурувичА! — громко воскликнул Эдуардо Савала, перебивая девушку. — Кто же не знает героя Бокерона капитана МбурувичА?!
— Почему МбурувичА? — удивилась Жасмин.
— Так его прозвали за храбрость, смекалку и ум! Это вообще легендарный человек во всём Северном Чако, — начал объяснять лейтенант.
— Да? — удивилась Жасмин. — А ты мог бы мне рассказать о нём всё, что знаешь?
— С удовольствием! — ответил офицер.
До тех пор пока утром автомобиль не прибыл на базу Исла Пой, Жасмин слушала рассказы о необыкновенных подвигах капитана МбурувичА. При этом лейтенант уверял её, что всё рассказываемое им — сущая правда.
Когда автомобиль остановился у большой штабной палатки, Эдуардо вытащил из него вещи Жасмин.
— Я пойду доложу подполковнику о вашем прибытии, — сообщил лейтенант и исчез в палатке.
Вернулся он минут через пять.
— Сеньорита Кейн, командующий корпусом сможет принять вас через час. Он очень занят и просит прощения. Мне приказано выполнять все ваши жела… желания, — сказал Савала, и лицо его залилось краской.
— Эдуардо, покажи мне, где находится хирург, оперировавший Орлоффа. Я хочу поговорить с ним. А ты, пожалуйста, разыщи мне МбурувичА.
— Будет сделано, сеньорита Кейн! — козырнул в ответ лейтенант.
Жасмин вышла из палатки очень любезного доктора Де Санктиса, который довольно коротко, но доходчиво, рассказал о ранении капитана Орлоффа. Девушка была встревожена: «Павел перенёс тяжелое ранение… Ему нужен покой, усиленное питание, постоянное наблюдение вр…
Жасмин подняла глаза. Перед ней стоял… Павел! Он был очень худой, с ввалившимися щеками, в грязной униформе. Его грустные запавшие глаза с удивлением смотрели на неё.
— Павел! Павел! — тихо произнесла Жасмин и друг разрыдалась. — Такой худю-дю-щий… такой нес-несчастны… — заикаясь, плакала она…
Орлов молча подошёл к девушке. Нагнулся и, легко подняв Жасмин левой рукой, начал целовать её глаза.
— Не плачь, девочка… Не плачь! Не надо, прошу тебя! — шептал он.
Поезд подпрыгивал на стыках рельс. Павел понимал, что он куда-то едет. Но куда? Правая рука «горела огнём», голова раскалывалась от боли. Глаза не открывались…
— Это же я в санитарном поезде её величества императрицы Александры Фёдоровны! — вдруг догадался Орлов. — Сейчас придёт Нина. Она придёт и боль пройдёт…
— Здравствуй, Павлик! — поздоровалась, неожиданно появившаяся в купе Нина.
— Нина, мне плохо! Очень плохо! Помоги мне, родная! — взмолился Орлов.
— Нет, Павлик, я уже тебе ничем не смогу помочь, — очень грустно произнесла его жена. — Я очень и очень далеко отсюда… Но я спокойна за тебя, Павлик. Ведь, наконец, рядом с тобой сейчас та женщина, которая тебе нужна. Теперь мне надо уйти, мой любимый… Я ухожу… Ты больше меня никогда не увидишь… А её береги! Эта девушка — станет твоей судьбой… Прощай, мой род…