Одному Луту, Ткачу судеб, известно, когда вернется Лилианна. Она была воплощением всего того, с чем боролись отец и дети альвов. Гисхильда убила бы комтуршу, если бы подвернулась такая возможность. Так легко, как последний раз, она не позволит застать себя врасплох. Она действовала не так обдуманно, как учила ее Сильвина. Убивать нужно с холодным сердцем. Лучше всего у нее получилось бы из пистолета. Принцесса поглядела на стул со следами выстрелов. Где-то здесь должен быть пистолет… Но где он? Возможно, на верху башни? Наверняка рыцарь хранит оружие!
Жюстина где-то в лесу, собирает грибы. Вернется она нескоро! А чертов рыцарь должен когда-то и спать. Может, стоит рискнуть?
Что же не так с Друстаном? От Жюстины ничего не добьешься. Она сказала только, что он опасен и к нему лучше слишком близко не подходить.
Еще сегодня утром Гисхильда слышала, как рыцарь пел длинную, печальную песню. Слов она не поняла, но мелодия и его чудесный голос тронули ее сердце. Разве может быть злым человек, который так поет?
Принцесса поднялась и пошла к лестнице. Она не знала даже, какие комнаты существуют над убогой комнаткой, в которой жили они с Жюстиной в самом низу башни. Может быть, там найдется какая-нибудь книга. Или ящик, в котором можно найти что-нибудь интересное. Дома, в Фирнстайне, она любила забираться на чердак и копаться в сундуках, где хранился столетний хлам.
«А еще нужно узнать, где рыцарь хранит пистолет», — с холодной решительностью подумала она и бесшумно скользнула по винтовой лестнице. Сердце учащенно забилось. Следующий этаж принес разочарование. Через три узкие бойницы свет падал в круглую комнату, занимавшую весь этаж. Здесь хранились припасы: бочонки с солониной, мешки с бобами и чечевицей, горшки с медом, сушеные травы, натянутые на деревянные стропила шкурки. Ничего особенного. Просто кладовая.
Гисхильда снова поглядела на лестницу. Интересно, высоко она забралась? Девочка подошла к одной из бойниц, но та оказалась слишком узкой для того, чтобы в нее можно было просунуть даже голову. Виден был только скалистый берег, окружавший башню. Наверняка есть еще один этаж. А может, и два.
Она осторожно ступила на лестницу. Подошвы сапог слегка шаркали. Девочка присела на корточки и стянула сапоги. Она пойдет по всем правилам, будто пробирается во вражеский стан.
Каменные ступеньки были холодными. Повсюду валялись щепки и кололи босые ступни. В нос ударил запах сушеного дерева. Уже после первого поворота лестницы ступени сузились. Вдоль внешней стены до потолка высились штабелями поленья.
Гисхильда застыла и прислушалась к темноте. Закаркал ворон, раздался скрип, как от дверной петли. Затем все стихло. Задержав дыхание, она сделала еще пару шагов. Там, где лестница выходила на новый этаж, поднималась стена поленьев, закрывая дверь в следующую комнату. Если когда-нибудь по этой лестнице поднимутся захватчики, легче всего будет завалить их лавиной из дров.
Гисхильда осторожно подошла к концу деревянной стены. По ее босым ногам полз толстый жук. В воздухе жужжали мухи. Воняло застоявшейся ухой. Как она ее ненавидела! Жюстина постоянно готовила уху.
Принцесса встала на колени и выглянула из-за угла. Затхлый полумрак комнаты прорезали два луча света, падавшие в окна бойниц. У противоположной стены комнаты стояла незастеленная кровать. Два сундука и большой стенной шкаф скрывали все те сокровища, которые она втайне надеялась обнаружить. Рядом с кроватью на табурете лежала книга. К стене была прислонена рапира с роскошной, украшенной бриллиантами рукояткой. Свет, попадавший через бойницы, преломлялся в камнях, отбрасывая блики на стены из поленьев и нештукатуреного бутового камня.
Витая лестница вела дальше наверх, но Гисхильда хотела сначала беспрепятственно осмотреться в комнате рыцаря, прежде чем встретиться с ним лицом к лицу. Эта комната расскажет ей, что он за человек. Очевидно, он не придает значения чистоте и порядку.
Разведчица прокралась к постели. На мгновение отвлеклась на муху, ползавшую по миске с ухой, неряшливо оставленной у постели. Указательным пальцем вытолкнула насекомое за край и вытерла палец о грязную простыню.
Она с любопытством оглядела книгу. На кожаном переплете названия не было. Немного полистала ее. Книга была написана на языке Юга, который Церковь перенесла во весь мир.