— Враг! Враг! Здесь враг!
— А ну тихо там! — отчаянно пытался удержать дисциплину, какой-то мужчина в пышной бобровой шапке, как вдруг… черные тени плясали на оранжевом полотне из огня. Тени танцевали, размахивая длинными черными иглами. Мужчина охнул, хватаясь за грудь, которую пронзила пика, и повалился на землю, деловито рубимый на части топорами. Меховая шапка слетела с его запрокинувшейся головы в огонь.
Тени кричали, сея страх, панику и неразбериху:
— Враг!
— Предательство!
— Мы пропали! Бежим! Бежиииииим!!!
— Спасайся, кто может!!!
В лагере, среди огня и растерянных, дезориентированных людей метались тени, нанизывая на свои дрянные пики и топоры, любого на ком был полноценный доспех или богатое одеяние. Рассеивая людей как овец. А небо роняло, роняло, роняло воду и огонь, словно уже наступил последний день и миру пришел срок узнать гнев Прародителя.
«Проклятье! Как ловко! Как ловко они это сделали!» — билось в голове Логвелла. Он был опытным командиром и быстрее прочих оправился от шока, отлично сознавая, что следовало делать. Сейчас, людей могла вразумить лишь жесткая воля и крепкая рука.
— Лорд Логвелл! — закричали где-то совсем неподалеку. Голос принадлежал одному из «верных», пытавшихся в огне и чаду, разыскать господина.
Зазвенев пластинами доспехов «Две руки» потянулся встать, как вдруг ощутил, прикосновение к щеке чего-то острого и холодного.
— Тише, лорд, — предупредил, удерживая его за плечо Башивир. — Не следует кричать.
Между огнем и дымом, которые стлались по земле от самого обоза, родились несколько теней. Незнакомый воин, что чудом выбрался к ним, заметив оружие, приставленное к лицу Глифта, попытался броситься на Плута, но на него самого уже навалились двое. Не веря собственным глазам, Логвелл узнал в тенях, тех самых кутавшихся в мешковатые плащи ополченцев. Но разве ополченцы могут действовать, так слажено? Воину со звездным гербом заломили руки за спину. Вознесся к небу, ловя редкие дождевые капли, топор на длинной ручке. И обрушился вниз. Кровь и мозг из разрубленного черепа потекли в грязь. Они действовали деловито и необычайно слаженно, не утратив четкости мышления даже в аду. Паника и ужас, словно бы не касались их. Одна из теней приблизилась к Башивиру и Логвелл, косящий глаза на лезвие ножа, услыхал:
— Людей лорда оставьте в живых.
И тень послушно вернулась в дым и пламя. К охваченному шумом и криками, израненному битвой лагерю.
— Что ты делаешь? — прошипел Логвелл.
— Спасаю вашу жизнь, лорд, — поведал ему на ухо Башивир, придерживая нож. — Облегчите мне задачу. Не шевелитесь. Эта битва уже проиграна. Надеюсь, старания командующего не были напрасны и хотя бы одно донесение они успели отправить.
Потянув валяющийся поблизости, вымоченный дождем и грязью плащ, он набросил тот на Глифта, старательно скрывая доспехи того, от постороннего взора.
Логвелл щурясь, от лезущего в глаза дыма, перевел взгляд на командирский шатер — его верх, после попадания снаряда был скошен, обнажились порядком обгоревшие деревянные детали. Пламя, с ленцой пожирало промокшие от дождя стяги, как раз приканчивая отчаянно трепещущего вепря Страйта.
— Ты с ними? С разбойниками? Убери от меня эту затраханную зубочистку!
— Не шевелитесь, милорд. Сидите. Оно того не стоит. Поверьте, мой лорд опечалится, если узнает, что вы погибли. Ах, зачем вы только приехали сюда? — горестно покачал головой Башивир, отталкивая Глифта острием подальше от игры отсветов и клубов дыма. — Вас не должно было быть здесь. Но, чу, вы слышите?
Логвелл прислушался, слыша лишь шум зарева и дрожь земли, в которые вкрадывались отзвуки еще одной стихии — стихии человеческой боли и страдания. Пару раз мимо пробегали отряды людей, но на привалившегося к изгороди Логвелла, и прикрывающего его Башивира, никто не обратил внимания.
— «Драконы» смолкли, — хрипло заметил он. Башивир кивнул:
— Не только, милорд. Не только. Представление заканчивается. Это конец.
— Какой еще конец? Чей конец?!
— Южной Армии, милорд.
Из-за далекой гряды к пылающему лагерю уже подтягивалась длинная, даже по приблизительным прикидкам составляющая несколько тысяч колонна пеших и конных воинов. Глядя на ровный, выдержанный строй, язык не поворачивался назвать их разбойниками. Впрочем, тому была еще одна причина. Нападавшие ехали под бело-красными знаменами. Знаменами Сокола. Но и это не все: со стороны холмов, на которых стояла артиллерия, из небольшого дрома[19] где никто не удосужился провести разведки, выехал отряд в несколько сотен всадников.