- Владыка, - выдавил советник по финансам после томительной паузы, - не кажется ли тебе, что ... как-то нехорошо... обижать человека, зная, что он наверняка проиграет тебе в поединке?
Дерек с интересом смотрел на господина Ханта. Зачем он на него рявкнул - он и сам не понял. Наверно, жадность торгаша перешла какую-то границу. Нет - нечего было ему Талину в управляющие звать, не женское это дело - с мужчинами дела вести. Они ведь могут начать ухаживать. И заплатит он ей наверняка половину, а то и треть.
Талина отвела взгляд. Хельм оставил блюдо служанке и произнёс, едва заметно улыбаясь:
- Я не стал бы так переживать, Ильм. У владыки всего лишь несколько смещён словарный запас: достаточно вспомнить, с каким упорством он называет сморчки цветами... Он, видимо, хотел сказать - осторожен, расчётлив и предпочитаешь зрелых и состоявшихся женщин. У него в мире, похоже, язык очень сильно отличался от нашего, вот он никак и не приспособится... Эльфийские мелодии ему проще даются, чем дипломатическая лексика...
- Угу, - согласился купец, - вполне может быть. Разве я могу оспорить это утверждение? Мне только интересно - я что, не выполняю свою часть обещаний? Где было сказано, что я должен махать мечом и транжирить деньги? Я и так рискую - не меньше вас всех, и имею право не хвататься за оружие и не лезть в самую гущу схватки без особой необходимости, на это у нас вообще-то владыка имеется. Это твоя обязанность, Дерек. Моя - чтоб ты в деньгах не нуждался... Но, согласись, таргенайское - это слишком. Придёшь к власти - сколько влезет, столько и пей из личных запасов, и Хельма пои хоть каждый день, а сейчас - позволь мне решать, каково у нас с финансами и что мы можем позволить себе, а что - нет.
- Расчётлив, - немедленно согласился Дерек, едва не скрипя зубами, - сделать управляющим женщину с ребёнком - это, конечно, тонкий расчёт.
- Да, - неожиданно поддержал Хельм казначея, - тонкий: получить честного управляющего и вывести его если не в ряды высшей городской знати, то очень к ним близко, не каждый бы додумался. Подгорные жители такого не забудут. Представляешь, как это расширит торговлю "Тропинки" с подгорным миром?
На этом они как-то очень быстро доели то, что осталось, запили отнюдь не таргенайским, и вышли из трактира. Адъютанта с лошадью, который ждал владыку у выхода, Дерек отослал в городскую гарнизонную конюшню, а сам махнул извозчику и поехал провожать Талину в новый дом. Советники разошлись в разные стороны - Ильм собирался ночевать в городе, а Хельм отправился в лагерь к главнокомандующему.
В новом доме всё ещё пахло затхлостью, несмотря на то, что мачеха с братьями весь день приводили его в уютный и жилой вид - их запах всё ещё витал в комнате. Мачеха утром долго мялась, а потом спросила, как Талине удалось получить такую должность, неужели она сумела соблазнить самого господина Ханта? "Нет", - ответила Талина, - "я всего лишь сумела найти приписку в его финансовом отчёте", - и добавила, чтобы избежать дальнейших вопросов и домыслов, - "а дочка у меня от того мага, что ехал учиться".
Теперь они долго искали в темноте свечи, разводили огонь в печи и грели воду, чтобы заварить липу с мятой, тоже оставленную мачехой. Ещё она оставила хлеб и кашу на ужин. Надо будет нанять служанку, решила Талина.
- Завтра за тобой заедет кучер? - осторожно пригубил Дерек липовый отвар. - Тебе не тяжело будет работать?
Ему не нравилась идея Ильма, и Талина не могла понять - почему.
- Не бойся, - попыталась она его успокоить. - Я справлюсь. О такой должности я и мечтать не могла. И Ильм не обманывает своих работников, скорее уж они его, это правда. Я слышала об этом не раз. И "Стрела" не обманывает, и мы с отцом не обманывали, не переживай, у меня всё получится. Была одна лавка - будет восемь, всего-то.
- Хорошо, если так, - Дерек поднялся с табурета, - у тебя останутся все амулеты, и... думаю, ещё агент Хельма.
Агент оставался не один, но Талине знать об этом не обязательно.
У "Тропинки" тоже была охрана, и взятый Дереком за горло Ильм клятвенно уверял, что за Талиной будут следить, что её никто не тронет, что... он много в чём клялся.
- Я зайду утром, - пообещал Дерек. - Провожу тебя до лавки.
- Ты уезжаешь, - сказала Талина, - и хочешь уехать, не простившись?
- Почему, - попытался не понять Дерек, - я уеду ещё не завтра. У тебя новый дом и работа, бессмысленно ночевать в лагере, он далеко. Я... буду навещать тебя, пока не уйду с войском.
- Нет, - ей нечего было терять, совсем, и она пошла напролом, - не делай вид, что ты не понял. Я спросила - ты что, не останешься? Ты хочешь уехать, не оставив мне даже воспоминаний? Вот так - и мне нечего будет вспомнить?
Ты ещё арбалет возьми, подумал Дерек, прицелься и не выпускай меня, пока я не соглашусь... Это неправильно, что женщины живут наверху. У них появляются мужские замашки. Я вернусь, хотел сказать он, и заберу тебя к себе. И тогда она будет ждать. И будет связана. А он может и не вернуться. Перед глазами замелькали лавки господина Ханта, продавцы, охрана, прохожие, оборачивающиеся на Талину на улице... рыжий мальчишка, которому очень хотелось свернуть шею. Так хотелось, что кулаки сжались сами. Ввести кровь этого сопляка в императорский род... или иметь с Талиной незаконных детей. В глазах потемнело. Или просто уйти в поход - сначала ведь надо добраться до столицы.
- Ты, - она подошла совсем близко, и положила руки ему на грудь, - вот так и уйдёшь? И ничего не будет?
Он молчал.
- Дерек, - растерялась Талина, - ты что... это результат ранений, да?
Дождался. А что она ещё может думать?
Он наклонился к ней и поднял на руки. Долгие годы бывший воевода приходил к женщинам лишь за тем, чтобы они продемонстрировали ему свое любовное искусство. Он привык принимать их ласки, и дорого ценил мастерство тех, кто мог заставить его забыть обо всём хотя бы на минуту. А она не умела совсем ничего, и он сходил с ума, ловил каждый её взгляд, каждое движение, боялся, страшно боялся забыться, и терял сознание от одного прикосновения к ней. Он прижимал её к себе, касаясь губами угловатых плеч, и тени рыжего мальчишки и его дочери суматошно метались по комнате, стараясь исчезнуть, рассыпаться, и ничем и никогда не напоминать о себе.
Глава 24. Рутина
В следующие ночи Дерек не сомкнул глаз - уничтожал вампиров на лесных дорогах. Мечты о Талине пришлось отложить - светлые владыки никогда не отказывали в помощи городам, и Дерек вынужден был согласиться с просьбой князя Занвельта. В тёмное правление количество вампиров резко возрастало, и любой из них был способен уничтожить за лето несколько деревень - селения пустели, сокращались поставки продуктов в города, и далеко не каждого мага можно было направить в глушь держать оборону. Мысль, что будущий правитель, подобно рядовому воину, ночи напролёт должен лично уничтожать нечисть, Дереку претила, но пришлось признать, что участие владыки позволило городу обойтись без потерь. Тем более все советники дружно заявили, что отказ вызовет недоумение и кривотолки. Сами, впрочем, желания принять участие в схватках не изъявили, а Дерек не настаивал: советники - не воины.
В качестве приманки для вампиров издавна использовали приговорённых к смертной казни преступников, или искали добровольцев среди осуждённых на каторгу, обещая тем свободу, в случае если выживут. Добровольцев набралось семь человек, но в первые две ночи Дерек обошёлся четырьмя смертниками. Он считал себя обязанным бороться за жизнь добровольцев, и хотел сначала убедиться, что это возможно. В помощь себе владыка затребовал двоих магов и полдюжины воинов, заявив, что каковы бы ни были порядки, один он сражаться ночью в лесу не собирается. В результате рубил вампиров только Дерек, помощь же магов свелась к тому, что они накрыли воинов защитным куполом и обеспечили приемлемое освещение.
Меч вёл себя идеально - Дерек укладывал кровососов с одного удара, без проблем отсекая головы и конечности. В магическом свете клинок отливал серебром, и, рассмотрев его ближе, владыка убедился, что лезвие действительно стало серебряным или очень хорошо посеребрённым. Задаваться вопросом, почему в предыдущих схватках этого не происходило, Дерек не стал, подозревая, что ответ всё тот же - меч не хотел или не считал нужным.