- Это моя дочь, - ответил Ренни.
- Твоя дочь? - брови у Лидии поползли вверх. - Ты в этом уверен? Ты что, уже умеешь родство определять?
Она подбежала к яме, которую Ренина с упоением углубляла, присела и принялась разглядывать девочку.
- Похожа, - решила она наконец. - Есть что-то общее. Надо же... счастливый. А мне ещё, наверно, несколько дюжин лет дитя ждать, как бабке... Постой, это ты что - из-за неё сюда перевёлся? Ну знаешь, мог бы и сказать, я тебе что, чужая? Или думал, я ревновать буду? А кто её мать, почему я ничего не слышала? Ты что... с ней сейчас? Да не, не похоже, что я не вижу, что ли - никаких признаков женщины в доме... и телохранителей ты б нанимать не стал... Ничего себе - это она такая богатая? И не замужем? Или что, её муж тебе так запросто ребёнка отдал? Во мужик даёт, ему что, всё до русалочьего хвоста? Своих детей полно что ль? Он что, оборотень? То-то их тут навалом! Или они оба оборотни? Не, не может быть... Или ты... с ней? Я не помешаю тогда? Ренни, ты это... не особенно там... я тебя тоже хочу! Эй, Ренни, мать-то кто? А дочку как зовут? Ну что ты всё молчишь!
- Госпожа Талина, жена светлого владыки Аледера, - он давно перестал ревновать, и почти забыл Талину, но получилось почему-то всё равно сквозь зубы. А вот следующая фраза далась легко: - А нас зовут Ренина.
Помолчал и добавил:
- Юная госпожа Алеренина. Ренина.
Интересно, как светлый владыка отнёсся к этому имени?
- Да ну-у? - обалдела Лидия. - Расскажешь?! Слушай, а давай я буду приезжать тебе помогать, владыка не запретит? А чего ему запрещать - я и пригляжу и приготовлю! И переодену и умою, что ж она у тебя грязная такая... А! Теперь я поняла, что она так резво копает, - не, ну ты смотри, уже нору рыть начала! - она ж подгорная! Ничего себе - это у вас в крови что ль? Ой, так что - тот свитер... ну помнишь... ты его до сих пор иногда носишь, он что... память? А я ещё тогда подумала - откуда у тебя в нашей провинции такой? Ну ты даёшь! Расскажешь, да? Слушай, я так детей хочу, а всё никак... так я помогу тебе, да?
Владыка не возражал. И с Лидией и вправду стало легче - пусть она и приезжала раз в дюжиницу, но ей нравилось возиться с девочкой, а Гозрений мог хоть изредка перевести дыхание и посмотреть в учебники. Заодно, глядя как Ренина шустро объясняется с телохранителями, он выучил и язык оборотней - не самый необходимый, но весьма полезный для целителя.
Зимой стало не хватать денег: хозяин захотел продать дом, и он решил его выкупить - Ренине там нравилось, да и где гарантия, что из следующего не придётся также спешно переезжать? Видя, что маг в доме заинтересован, владелец цену повысил - не на столько, чтоб Гозрений обозлился и купил себе другой, но всё же вполне прилично. Лидия предложила купить напополам - и он со стыдом согласился, так как на каждый вовремя не уплаченный за обучение куль золотых к следующему году набегало две дюжины, а сдать все курсы вовремя не получалось - дочка вытягивала все силы. В Академии можно было учиться хоть всю жизнь - маг не считался свободным, пока не расплачивался полностью. Не расплатился - значит ещё ученик. Это и правильно - хороший маг всегда найдёт, где заработать.
Следующей весной, когда дела стали совсем плохи, и он подумывал - не попросить ли в долг у Лиэрна или Уржела, его вызвал к себе Хельм и сам поднял этот вопрос. Гозрений замялся, но вынужден был признать нехватку денег: Дагор наверняка был в курсе всех его дел - на то он и тайный советник.
- Подожди, - успокоил его длинноволосый советник, посылая секретаря в соседний кабинет, - сейчас проконсультируемся у господина Ханта. Деньги в его ведении.
- Ребята, вы серьёзно влипли, - изысканной одежде вошедшего позавидовал бы и сам Глава Ковена. Мимолётный взгляд, брошенный казначеем на Гозрения, не оставлял сомнений, что всё, что есть у мага, включая и его способности, оценено с точностью до четверти медяшки. Но Хельма, по-видимому, ничуть не раздражали ни самодовольный и торгашеский вид, ни изысканные эльфийские сапоги и вызывающе белоснежная рубаха господина Ханта под лёгкой и очень дорогой кожаной курткой - тайный советник улыбнулся дружелюбно и чуть насмешливо.
- Очень серьёзно, - мрачно повторил господин Хант, присаживаясь на край стола, под едва заметную усмешку и не подумавшего возмутиться Хельма.
Гозрений вздрогнул - вдруг отнимут дочку под предлогом плохого воспитания. Вроде старался-старался научить прилично себя вести...
- Что случилось? - в голосе тайного ощущалась не столько тревога, сколько привычное и давнее взаимное подшучивание, и сразу стало немного легче.
- Юная госпожа изволила вчера на званом ужине укусить за ногу эльфийского посла, - злорадно сообщил казначей. - Проползла под столом, и, пока все восторгались её наглостью, вцепилась послу в ногу. Тебе ещё не доложили?
- Он был не в сапогах? - удивился Хельм. - Нет, не доложили, это относится к иностранным делам, а не к ведению службы безопасности. Советник Хант, студент Гозрений, - с запозданием представил он их друг другу.
- Он был не в сапогах, - печально кивнул господин Хант. - У эльфов для дворцов новая мода - лёгкие плетёные сандалии. Решил похвастаться. Ну и... Очень долго не мог её отцепить. Сам понимаешь, не шлёпать же дочку владыки на виду у всех гостей... разжимать ей челюсти тоже как-то неприлично...
Гозрений похолодел. Отберут. Свалят на дурное влияние родного отца и отберут.
- Ничего удивительного, - собрал он всё своё мужество. - Кому может подражать ребёнок, за которым по пятам непрерывно ходят оборотни? Если она прекрасно объясняется с ними лаем и рычанием, и всех это лишь восхищает, то стоит ли удивляться тому, что девочка кусается? С кем поведёшься...
- Кстати, - с непонятным нажимом произнёс Хельм, обращаясь к советнику, - с тебя дюжина золотых на лечение - наша очаровательная малышка три дня назад порезала лапу телохранителю. Между прочим, тем кинжалом, который ей подарил ты. Твоя работа. Вернее, недоработка.
Обвал прошёл мимо. Кинжал оставался в замке, когда он забирал Ренину к себе. Не только родной отец дурно на неё влияет.
Господин Хант передёрнул плечами:
- Не может быть. Этим кинжалом никого нельзя порезать - он тупой.
- Был, - парировал Хельм. - Крошка так замечательно и спокойно себя вела, пока его затачивала... целых пять дней.
- Ни медяшки не получит, - ухмыльнулся казначей. - Кому нужен телохранитель, который позволяет порезать себя трёхлетнему ребёнку? Выгнать с позором, делов-то.
- Я как-нибудь сам решу, - поджал губы Хельм. - Мой агент.
- Ладно, - пошёл на попятную господин Хант. - Моё дело предупредить. Но с оборотнем разберись - не дело это, пусть даже он и подставился в верноподданническом порыве. А кинжал мне принеси - посмотрю, хорошо ли заточила. Если уж взялась - должна делать правильно. Теперь слушаю - зачем звал?
Хельм кратко изложил ситуацию.
- Не вижу проблем, - повернулся господин Хант к Гозрению, выслушав тайного. - В ближайшую дюжиницу могу пристроить тебе в компанию к Ренине ещё парочку ребят. Владыка согласится - это мы с Хельмом обеспечим. Действительно - ребёнок должен общаться с себе подобными, а то всех послов нам перекусает. А это казне прямой убыток. Хочешь - только на день, хочешь - на все два. И девчонке полезно со сверстниками, и тебе прибыль. Взамен - весь заработок за пять дюжиниц.
- В рассрочку, - тут же вмешался тайный, не столько удивляясь жадности господина Ханта, сколько посмеиваясь, - мало ли что. И вообще - зачем тебе его деньги? Разбогатеешь что ль на них?