— Как и предсказал Могучий Повелитель, чужестранцы возвращаются, чтобы осквернить Бездну своим присутствием, — доложил капитан охраны.
— Карвуза сказала, когда они будут в моих владениях? — проскрежетал Харанжул.
— Птица сказала, что они достигнут края Бездны во втором часу тьмы, Могучий Повелитель.
Харанжул стукнул трезубцем об пол:
— Возьми с собой два десятка и перейди по длинному дереву на другой берег Бездны. Спрячься там и жди сигнала.
Капитан во главе двадцати копьеносцев направился к выходу. Вдогонку им снова зазвучал голос повелителя:
— Никого не убивать. Живыми брать. Они доставят мне наслаждение своей медленной смертью.
Темная масса зашевелилась.
— Кровь Веаратов в твоих жилах, о Великий Харанжул! Повелитель Бездны! Властелин Жизни и Смерти!..
42
Аббат Кэррол грелся в лучах утреннего солнца, сидя за столом, накрытым у входа в сад. Он улыбался отцу Фреду. Старый привратник беседовал со шмелем, присевшим на край его кружки:
— Видел бы ты, какой разгром учинила эта нечисть в моей сторожке! Слетай посмотри. Книги разбросаны по полу, свитки порваны. Можно подумать, стая диких зверей там побывала… Хм, да так оно и есть.
Шмель загудел в ответ, но отец Фред не терпел возражений:
— Тебе легко рассуждать, друг мой. А рваные занавески? А постельное белье, которое теперь стирать и еще раз стирать? И еще раз стирать…
Кэррол успокоил друга:
— Перестань волноваться. Наслаждайся солнышком и свободой. У нас есть время, чтобы навести порядок.
К столу подошел Кротоначальник Двурл со своею командой. Он приветственно вскинул нос и доложил:
— Хурр, вход очищен. Вся земля и камни убраны. Осталось отмыть дверь от грязи, и пользуйтесь на здоровье.
— Отлично, Двурл, большое спасибо. А теперь подкрепитесь.
Кротов не пришлось упрашивать. Они сразу занялись пищей.
Подошли Торан и Марта, и аббат пригласил их занять места рядом с ним:
— Устали? Чем занимались? Я вас с первого завтрака не видел.
— Мы освобождали окна Большого зала, отец Кэррол. Брат Гелф сказал, что на чердаке у него хранятся запасные стекла. Он пошел туда с малышами разбираться в запасах.
— Хурр, хур-хор-рошо придумал. — Двурл отвлекся от пирога с грибами. — Много у него стекол останется после таких помощников. В сад их послать надо было, ягоды собирать… Нет, тоже плохо, к вечеру бы у всех животы разболелись.
Следующей подошла сестра Сетива:
— Ох, в спальнях что творится! Мне понадобятся помощники, чтобы навести в них порядок. Марта, ты сегодня видела барсука?
— Нет, сестра, последней его видела мамаша Гурвел. Он зашел на кухню, взял у нее несколько лепешек и ушел.
— Лонна поклялся уничтожить всех крыс. Сбежавших тоже. Он наполнил колчан и натер воском лук. Но я поостерегся спрашивать, куда он направляется.
— Я бы тоже не стала этого делать, — заметила Марта. — И не буду спрашивать, где он был, если он вернется. Я на его месте не стала бы преследовать этих крыс. Им преподали жестокий, кровавый урок.
— Но ты, Марта, не можешь занять его место, — напомнил зайчихе отец Фред. — Барсуки — звери особенные. Если барсук поклялся что-то сделать, то сделает. И Лонна уничтожит всех крыс. До последней.
Последняя крыса неслась из последних сил. Язык ее вывалился изо рта, легкие отказывались дышать, из горла раздавались хрипы. Пират оглянулся и увидел, что барсук стоит в отдалении, прекратив преследование. Крыса тоже остановилась и рухнула жалкой кучкой. Тело ее тряслось, глаза закатывались.
— Ха-ха, — послышался ее полубезумный смех. — Теперь не догонишь. Удрал я от тебя, полосатый пес.
Большой барсук налег на лук, согнул его в крутую дугу и увеличил натяжение тетивы, накинув ее на зарубку еще одной петлей. Вынул стрелы из колчана и выбрал одну из них. Тщательно осмотрел выбранную стрелу. Облизнул верхнюю губу и задрал морду, проверив ветер. Вложил стрелу, натянул тетиву, прищурился, нашел взглядом цель, приподнял лук кверху и…
Крыса уже снова стояла на задних лапах. Она подняла кинжал и погрозила им в сторону отдаленного неясного силуэта:
— Удрал я от тебя, полосатый! Победа!
— Еулалиа-а-а-а! — в ответ долетел боевой клич.
Мороз продрал замершую в ужасе крысу, а сверху молнией неслась к ней оперенная остроконечная смерть.