Я покачал головой. — Этот Терра не вернется, — говорю я. — Это к лучшему.
Кэдмон вздыхает. — Да, хорошо, я бы не беспокоился о вашей следующей, — отвечает он. — Я подозреваю, что в этом семестре произойдут довольно интригующие изменения.
То, как он формулирует свои слова, заставляет меня думать, что он видел что-то в одном из своих видений. Он так редко делится ими без приказа Трифона, что сам факт того, что он намекает на это такому человеку, как я, вызывает у меня любопытство.
— Что ты имеешь в виду? — Я спрашиваю. Это о смертных? Я не могу не задаться вопросом. Не поэтому ли он упомянул новую Терру? Что они могут сделать здесь, в школе, которой управляют Боги и Смертные Боги?
Он закрывает глаза и качает головой. Как будто он слышит мои сокровенные мысли, его ответ задевает что-то глубоко внутри меня. Нечто, окруженное стенами изо льда и шипов. Моя гордость. — Ты увидишь, Руэн, — размышляет он. — Осмелюсь сказать, ты прекрасно увидишь, какие смертные скоро войдут в твою жизнь.
Для меня это определенно звучит как пророчество, но я знаю, что лучше не подталкивать его к раскрытию большего. Попытка заглянуть в будущее никогда не приносит ничего хорошего — поступая так, как учил Кэдмон, вы неизбежно измените его. В тот момент, когда человек узнает, что с ним случится, это исчезнет как дым, растворившись в чудесах прошлого, настоящего и будущего. Лучше уйти во тьму жизни без подсказок и приспосабливаться по ходу дела.
— Увидимся на занятиях, Руэн, — говорит Кэдмон, слегка склоняя голову в знак уважения. — Желаю хорошо провести остаток каникул.
Пока я смотрю, как он уходит, этот укол беспокойства перерастает во что-то большее. Как бы я ни уважал Кэдмона, я не могу не испытывать к нему некоторой жалости. Он великолепный преподаватель, хорошо разбирающийся во всех предметах, от истории до контроля силы. Однако, в отличие от других Богов, он всегда один. Читает или размышляет с животными — существами с жизнью, короче, чем у смертных.
Действительно, печально, как такой добрый Бог, как он, изолирован из-за своих способностей.
Знать слишком много — такое же бремя, как и знать слишком мало, возможно, даже большее.
Тем не менее, я не могу не задаться вопросом о смысле, стоящем за его словами.
Я поворачиваюсь к окну и смотрю, как солнце садится за южную стену общежитий Академии. Что-то надвигается — это Кэдмон ясно дал понять. Возможно, это нечто найдет способ облегчить муки в моем сердце. Если нет, возможно, это просто положит конец моей неестественной жизни.
Наполовину смертный. Наполовину Бог. Существо, зажатое между двумя мирами, в которые я не вписываюсь ни в один.
Можно только надеяться.
Глава 9
Кайра
— Я это не надену.
— Ты должна.
— Нет.
— Да.
Регис в сотый раз сует мне чертову слишком длинную тряпку, и я сую ее обратно, испытывая слабое искушение скомкать ее и засунуть прямо в его гребаную задницу. Жесткая шерстяная ткань темно-серого цвета с длинными рукавами и юбкой, которая, скорее всего, прикрывала бы кончики пальцев ног, если бы я ее надела. Платье того же фасона, что и у любого смертного среднего класса, и хотя я знаю, что пытается сделать Регис, я нахожу, что пялиться на него — все равно что смотреть в лицо тюремной камере.
— В этом нет необходимости, — огрызаюсь я, сдувая с лица серебристые пряди волос.
Он поднимает платье и трясет им передо мной. — Ты понимаешь, что большинство женщин твоего возраста носят платья, верно? Ты — аномалия. Я уверен, Офелия не упустила эту часть твоего обучения.
Я игнорирую реплику об Офелии. — Если ты их так любишь, почему бы тебе не надеть это? — Я заканчиваю шнуровать ботинки, а затем заправляю подол черной туники сзади в брюки. У меня сложные отношения с платьями. Это не обязательно значит, что я возражаю против идеи надеть их, хотя мне в них не совсем комфортно, так как я так привыкла носить брюки. Однако идея надеть платье в самое опасное место на континенте для такого тайного Смертного Бога, как я, сродни тому, чтобы связать себе руки за спиной перед тем, как войти в логово льва.
Регис со вздохом бросает платье на мою кровать. — Ты же не хочешь испортить эту миссию еще до того, как она началась, не так ли? — требует он. — Тебе достаточно повезло, что они приняли твое заявление, но ты не можешь ожидать, что они не посмотрят на тебя странно, если ты — женщина, на случай, если ты не можешь вспомнить свой собственный пол — появишься в мужской одежде. Терры в Академии носят форму — женщины Терры носят платья.