На этом уровне только одна дверь. Еще одна вещь, которую я запомнила из карты. Это единственная башня, в которой есть только одна комната на верхнем этаже. Подозрительно, но это может быть потому, что эти три Смертных Бога — братья и у них общие покои. Я подхожу вперед и протягиваю руку, собираясь постучать, когда дверь внезапно открывается, и я резко останавливаюсь с поднятым кулаком. Блондин из воспоминаний паука стоит там без рубашки, ухмыляясь и оглядывая меня с ног до головы. Я делаю шаг назад, моя рука опускается обратно к боку, и я склоняю голову.
— Доброе утро, хозяин. — Слова легко слетают с моих губ, и хотя я чуть не запинаюсь на слове «хозяин», мне удается продолжать, не обращая внимания на почти грубую ошибку. — Я Кайра Незерак, ваша новая Терра. Я явилась для исполнения служебных обязанностей. — Проклятая книга, которую дала мне мадам Брион, а Регис навязал мне, предоставила мне информацию о том, как я должна себя вести. Голова опущена. Тело расслаблено. Спокойный и вежливый тон. Надеюсь, я демонстрирую безупречную осанку и должное уважение, как подобает Терре.
— Хммм. — Гул, который вырывается у него, низкий и вибрирующий. Я не поднимаю голову, чтобы встретиться с его солнечными глазами, и вместо этого жду его ответа. — Они прислали женщину, — говорит он, и в его тоне слышится веселье. — Я не могу сказать, являются ли старейшены Терры такими же садистами, как Боги, или просто глупы.
Наконец, я поднимаю голову и хмурю брови. — Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, — говорю я. — Для меня большая честь быть принятой в это самое престижное учебное заведение. — Прекрасное проявление фальшивого восхищения, если я так могу выразиться.
Ухмылка светловолосого Смертного Бога превращается в хмурый взгляд, и он качает головой. Он отворачивается, отступая в соседние покои, оставляя дверь открытой. Я слышу, как он вполголоса произносит фразу — Очередная пустоголовая поклонница, — прежде чем более громким голосом он отвечает мне: — Я полагаю, это не имеет значения. — Он поднимает два пальца и делает приглашающий жест. — Войди.
Мои пальцы так и чешутся сжаться в кулаки, но я сопротивляюсь этому желанию. Я осторожно делаю шаг вперед, ставя одну ногу перед другой, и смотрю на широкую спину. Золотистые мышцы сокращаются, когда он поднимает руки над головой и встает на носки. Мой взгляд скользит вниз по шелковистой гладкой коже, которая ведет прямо к его заднице, обтянутой темными брюками. — Ты, похоже, новенькая не только в Академии, но и в том, чтобы служить нам как своим господам, — говорит он, оглядываясь через плечо, когда я следую за ним в комнату. Его хмурый вид исчезает, когда я позволяю двери закрыться за моей спиной. Его взгляд перемещается на нее, и он ухмыляется. — Определенно новенькая, — предполагает он, повторяя свою оценку. — Иначе ты бы не перекрыла свой единственный путь к отступлению.
Я не должна, я знаю это, но на краткий миг я позволяю себе встретиться с ним взглядом при этом комментарии. Это почти предупреждение с его стороны, но факт в том, что дверь — не единственный мой путь к отступлению. За его спиной три больших окна, а перед ними винтовая лестница, хотя, я полагаю, он знает, что человек не пережил бы падения с вершины этой башни.
Однако я не человек. Не совсем.
— Боюсь, я не знаю, что вы… — Дверь с грохотом распахивается над нашими головами, обрывая мой ответ, и все мое тело напрягается, когда мужчина из другого воспоминания — тот, с темными волосами, падающими на лицо, — несется вниз по лестнице. Он кладет руки на перила и небрежно перепрыгивает через них, достигнув половины спуска. Ноги в ботинках ударяются об пол, и он выпрямляется.
Мой взгляд останавливается на нем, и темно-коричневые кожаные брюки, похожие на те, что я много раз надевала во время тренировок, прикрывают его нижнюю половину. Мой взгляд ползет вверх по широкой груди, такой же мускулистой, как у первого мужчины. Очерченный живот с V-образным вырезом на бедрах, который тоже направлен прямо вниз — я бросаю взгляд на полоску темной ткани в его руке. Он свободно держит черную тунику, его мускулистое предплечье напрягается, когда он поднимает ее и перекидывает через одно плечо. Я провожу взглядом по загорелой коже, обнаженной отсутствием рубашки, вверх, к лицу самого мужчины, сделанному из камня и являющему собой воплощение мужской красоты.
Золотоволосый мужчина поворачивается и указывает на меня. — Она здесь, Каликс, — объявляет он. — Помни, о чем мы договорились — не ломай это. Я не собираюсь убираться в своей комнате.