Началась война. Ольга продолжает сниматься, ездит на фронт с концертами, ее любят солдаты и офицеры, она поднимает дух германской армии, ее фотографии – у летчиков люфтваффе и в солдатских окопах. Но она категорически отказывалась от выступлений в военных репортажах с Восточного фронта. Выступая по радио, она пела не патриотические песни, а исключительно лирические.
В июле 1941 года у Геббельса состоялся прием, на котором праздновалось предстоящее взятие Москвы. Неожиданно для всех присутствующих Геббельс обратился к русской актрисе.
«– Унас эксперт из России – фрау Чехова, – сказал Геббельс. – Не думаете ли вы, что эта война будет окончена еще до зимы и Рождество мы отметим в Москве?
– Нет, – ответила я спокойно.
Геббельс холодно:
– А почему нет?
– Наполеон убедился в том, каковы русские пространства.
– Между французами и нами огромная разница, – снисходительно улыбнулся Геббельс. – Мы пришли в Россию как освободители. Клика большевиков будет свергнута новой революцией!
– Новая революция не состоится, герр министр, перед пропастью русские будут солидарны как никогда!
Геббельс чуть наклонился вперед и холодно бросил:
– Интересно, мадам, значит, вы не доверяете немецкому военному могуществу? Вы предсказываете русскую победу…
– Я ничего не предсказываю, герр министр. Просто вы мне задали вопрос, будут ли наши солдаты к Рождеству в Москве, и я сказала мое мнение. Оно может быть и верным, и ошибочным.
Геббельс долго смотрит на меня подозрительно. Устанавливается продолжительное молчание…»
Ольга Константиновна терпеть не могла Геббельса. Геббельс платил ей той же монетой и недолюбливал «Олли». Конечно, ведь однажды он у нее в гостях споткнулся на лестнице и, ухватившись за деревянную скульптуру Мадонны, скатился под хохот всех гостей вниз. А она скажет о Геббельсе: «Пытается избавиться от комплексов, вызванных косолапостью и маленькой, абсолютно не германской фигурой, тем, что, используя пост министра, норовит переспать со всеми рослыми и смазливыми актрисами».
…Двадцать шестого июля 1945 года Ольга Чехова благополучно вернулась в Берлин.
Она занялась обустройством новой, послевоенной жизни. Помогла слава кинозвезды. «Некоторые просят фотографию на память. За это я получаю от французов белый хлеб и вино, от русских водку, сахар и крупу, а от американцев в большинстве случаев сигареты. Блок сигарет дороже золота на черном рынке…» Советские оккупационные власти сделали все, чтобы семья Чеховых (дочь с мужем и детьми, некий Альберт Зумзер, 1916 года рождения, чемпион по легкой атлетике, тренер, бывший с Ольгой Константиновной в близких отношениях, как доносила разведка) в страшное голодное послевоенное время ни в чем не нуждалась. Ее снабдили продуктами и помогли восстановить дом. Когда же она решила переправиться в Западный Берлин, ей не препятствовали.
В Западной Германии Ольга Константиновна возобновила карьеру киноактрисы и уже в 1950 году была занята на съемках семи фильмов.
Немецкие патриоты в середине 1950-х годов объявили Чехову «врагом народа», она мешками получала письма с угрозами, были случаи, когда разъяренные фрау плевали ей в лицо, но несгибаемый характер Чеховой помог ей преодолеть клевету, как она это охарактеризовала, выстоять и оправдаться. Травить ее перестали.
В 1955 году Ольга Константиновна совершенно осознанно перестала сниматься в кино, а вскоре покинула и сцену. Ей показалось, что с определенного возраста не совсем удобно заниматься лицедейством. Она давно готовилась к уходу со сцены, увлекаясь философией красоты, здорового образа жизни, сохранения вечной молодости. Ольга Константиновна продает свой дом и переезжает из Берлина в Мюнхен, где открывает косметический салон. В 1955 году она становится главой фирмы «Ольга Чехова Косметик Гезельшафт». Она оказалась очень успешной в бизнесе. Здесь пригодились ее природное обаяние и внутренняя закалка, жесткость, без которой нельзя успешно вести дела. Под ее началом трудились более ста человек. «Не ботинки надо чистить в первую очередь, а кожу, от нее зависят уверенность в себе, жизненные силы, – говорит она. – Не жизнь разочаровывает нас – мы разочаровываем жизнь. Горечь делает человека уродливым».