Короче говоря, первые часы войны в Персидском заливе превратились для американцев в настоящий ужас. Их втянули именно в то, что янки не любили больше всего — честную рубку грудь в грудь, без возможности использовать свое очевидное технические и численное превосходство.
Пока в порту Эль-Кувейта умирали выигрывая своим товарищам время на эвакуацию американские морпехи, пока в небе над севером Персидского залива шла авиационная рубка, пока Саддам по телевидению выступал с призывом ко всем мусульманам объединиться против общего врага, пока американцы проводили спасательную операцию, вылавливая из воды остатки экипажа эсминца «Каллаган», а остатки кувейтской армии уже фактически сдав столицу откатывались на юг с границе с Саудовской Аравией, в Вашингтоне творился настоящий бедлам.
После срочных совещаний большинство членов Кабинета и Конгресса поддержали старт процедуры передачи власти вице-президенту. Согласно 25 поправке для этого нужно было собрать специальную медицинскую комиссию и пройти определенную процедуру. На все, про все у американского политикума ушло целых два дня, в течении которых фактически никаких важных политических решений не принималось, что стоило американским войскам в Персидском заливе дополнительных потерь. 1 марта Джордж Буш, после голосования в Сенате и Палате представителей, взяв всю ответственность на себя, обратился к нации:
«Граждане Соединённых Штатов, мы столкнулись с нечестивой агрессией режима Саддама Хусейна, которая стоит жизни доблестных американских солдат и ставит под угрозу стабильность всего свободного мира. Мы скорбим о погибших… Президент Рейган не может сейчас управлять из-за своего тяжёлого состояния; мы обязаны действовать чётко и быстро. Я принял на себя обязанности главы государства в соответствии с Конституцией и призываю Конгресс поддержать меня в отражении этой агрессии…»
Одновременно с военными на новоиспеченного президента США обрушились еще и финансовые воротилы Америки. Удар Саддама вызвал очередной виток повышения цен на нефть, которая в эти февральские дни просто улетела в космос. С сентября 1985 года, когда стоимость черного золота на спотовом рынке в моменте пробила 60 долларов, имелся устойчивый тренд на снижение котировок и даже эмбарго, наложенное на Багдад тут принципиально поменять ничего не смогло, разве что немного замедлило их падение. Вот только уже после новогодних праздников в ожидании новой эскалации конфликта в Персидском заливе цена фактически вышла на плато и «зависла» на уровне 40–42 долларов. Очевидно, рынок ощущал неуверенность в ближайшем будущем. Получится ли быстро «приструнить» Ирак, или боевые действия затянутся? Что будет с Ирано-Иракскими переговорами, не прилетит ли очередной «черный лебедь» в виде еще какой-нибудь ядерной ракеты, в конце концов, кто сказал, что у Саддама есть только один ядерный заряд?
И вот уже вечером 2 марта, когда стало окончательно понятно, что в ближайшее время поставок из Кувейта ждать смысла нет, спотовый рынок выдал очередной рекорд — 70 долларов за баррель. И было совершенно неочевидно, что данная вершина станет последней, поскольку дополнительных инструментов по снижению цены у участников рынка осталось не так уж и много. Тот же стратегический нефтяной резерв США за прошедшие пять месяцев похудел уже на 150 миллионов баррелей или примерно на 40% от его изначального объема, даже выстави завтра Буш вообще все имеющиеся запасы черного золота на торг, далеко не факт, что это хоть как-то бы помогло.
На этот скачок отреагировала как фондовая биржа, обвалив акции отдельных зависимых от цены на нефть секторов — включая энергетику, химпром и производство автомобилей, отдельные компании, например, некогда гигант авиаперевозок «Панам» и вовсе уже в следующем месяце объявили о начале процедуры банкротства — так и простые американцы. На заправках мгновенно выстроились очереди из людей жаждущих наполнить любую подходящую тару «живительной влагой впрок».
Надо понимать, что розничная цена на АЗС в Штатах к началу 1986 года болталась на уровне 1,5 доллара за галлон, при том что еще 15 лет назад до первого нефтяного кризиса за то же количество бензина среднему американцу пришлось бы заплатить всего примерно 35–37 центов, а только со времен ядерного взрыва в Рас-Тануре цена подскочила на 25% с 1,2 доллара, так что понимание, чего ожидать от рынка, у среднего янки имелось полнейшее.