Дорого же им это далось! Оппозиция объявляла Стасинского сумасшедшим: граничить с Германией, где и армия-то уже на три четверти из мусульман, и не играть по общеевропейским правилам?! Но народ верил президенту и верил не зря. Второй польский финт был еще круче первого. Знаменитый пакт от 5 мая 2034 года поверг бывший соцлагерь в неистовство. Впрочем, и старая Европа впала в оторопь, увидевши в одно прекрасное утро русские войска на германской границе.
Понятное дело, Польша не воспылала вдруг любовью к России, но просто в очередной раз показала себя реалисткой. Без русского военного присутствия вооруженное вторжение в Польшу евроислама было бы лишь вопросом времени. Но и России хотелось отодвинуть от себя подальше границы евроислама. Лучше иметь между ним и собой страну-буфер, чем граничить прямо. Всего лишь взаимная выгода двух стран, связанных тысячелетием взаимных грабежей. Впрочем, старый враг тоже лучше новых двух. Ох, не поверили бы дедушки-бабушки нынешних ляхов, узнай в замшелом каком-нибудь 1990 году, что русские войска не только расположатся в Польше, но и сделают это к вящему удовольствию их собственных внуков! Не поверили бы, нипочем бы не поверили! Тем не менее военные признают: служить сейчас в Польше – милое дело. Опасно, конечно, на границе постреливают, но зато редкое воскресенье выдастся без приглашения на праздничный обед в какую-нибудь семью.
Да, праздничный воскресный обед, ведь у поляков, как и у русских, празднуют воскресенье, а не пятницу. Поляки остались католиками. Когда наступил зловещий 2031 год и Папа в Риме сложил сан, ровно через месяц над Доминиканским монастырем Святой Троицы в Кракове воскурился белый дымок[30]. Новый папский престол установился в Польше, пусть даже ее границы и сделались заодно границами католического мира. Сгоряча польское духовенство заговорило даже о Старой Мессе, но, во всяком случае, до латыни дело не дошло. Ее больше никто не знал, да и как служить Тридент[31], строго говоря, никто не знал тоже. Самые старые из священников все же стали его практиковать как могли, но по-польски. Остальные же, ученные горьким опытом, поспешили избавиться хотя бы от одного наследия общеевропейского католицизма XX века: от экуменизма. Экуменизм признали страшнейшей из ересей, слова «ересь» в XXI веке перестали бояться.
Вот так вот. Польша – альфа и она же омега современного католицизма. Католицизм как религия одной страны – да кто б такое мог придумать в конце XX столетия! История мчит своим страшным непредсказуемым ходом, а в Польше по-прежнему горят себе по сторонам дорог простодушные фонарики маленьких часовен, в цветах, искусственных зимой, с раскрашенными по-детски статуями.
Порадовавшись за поляков, избавленных от халяльной[32] копченой колбасы из конины, Слободан мрачно отворил холодильник. Дремучий непрофессионализм, как ни крути. А все-таки не может он есть мяса забитого по-ихнему скота. Слишком уж запомнилось с младенческих глаз, что с одинаковым они выражением лица режут горло барану и человеку. И слова те же, это «бисмиллах аллоху акбар»[33]. То есть в первом случае они обязательны, но и во втором случается. Претит. Приходится отговариваться плохой реакцией желудка на мясное. В свое время они пытались разобраться с этим с психологом из ГРУ. «Нет, лучше этого не перебарывать, – в конце концов сказал тот. – Слишком мощный болевой пласт может вскрыться. Вообще он под контролем, психика его сама изолентой оборачивает. Но вот трогать ничего не надо. Хотя это, конечно, риск».
Еще бы не риск. Однако лучшей кандидатуры все равно не было, усмехнулся Слободан, с отвращением взрезая питу. Если набить персиковым вареньем, к чаю сойдет. Особенно когда разогреешь в микроволновке. Вот от этого то он и полнеет, но не гонять же пустую воду.
Да, много чего изменилось после того, как распался блок НАТО. Ослабевшей Америке сейчас только до себя, белый Юг и негритянско-мусульманско-еврейский Север тянут на себя одеяло в Сенате и Конгрессе, покуда удается поддерживать хрупкий баланс, не впадая в гражданскую войну. Но южным американским христианам очень повезло, что им противостоят не сплоченные мусульмане, а три враждующих религии, не забудем и вудyизм. Ни одна не хочет жесткого христианского реванша, это их и объединяет. Ну и ладно, поиграли в вершители мировых судеб. Довольно с вас. Об Америке вообще можно подолгу сейчас не помнить. Важно лишь то, что близко, то, что происходит на границах России и Евроислама. В это противостояние втянуто все и вся. Кто меньше, кто больше, конечно.
Наособицу стоит среди исламских стран Турция, так и не пожелавшая изменить свой традиционный статус светского государства. Что, конечно, не помешало ей на правах сильного вспомнить о старом договоре с царской Россией и преспокойно откусить у Украины Крым. Ну да от хохлов сейчас только беззубый не кусает. На русских территориях протекторат, там войска. И какая-то дикая Сечь посреди XXI столетия на незалежных территориях. Рисовать карту бесполезно, власть меняется с христианской на мусульманскую и наоборот что ни день. Не то что в каждом городе, в каждом селе. Впрочем, внешне сразу и не скажешь, на чьей улице праздник: странная привычка у хохлов – воевали с ляхами, походили на ляхов, теперь от мусульман не отличишь, разгуливают в банданах, бороды поотпускали. Электричество дают раз в месяц, в городах, понятно. В селах нету даже керосина. Куда умней оказались в свое время белорусы, вовремя вошедшие в состав России. Теперь небось и не помнят о сиротливых бумажках-«зайчиках», стоивших дешевле своей бумаги, распиравшей кошельки дедушек-бабушек своей безрадостно обильной массой.
Примкнули к России и Узбекистан с Таджикистаном. Узбеки – по выгоде и по оглядке на таджиков, таджики же так и не захотели перебороть всегда бродившего в крови жизнерадостного зороастрийского начала. Захотели остаться мусульманами без паранджи и газавата, без шариата, с бокалом хорошего вина за праздничным столом. Вообще всех российских мусульман в евроисламском мире почитают почти отступниками за их спокойную умеренность. Зато сколько образованных беженцев из Европы пополнили мусульманские области России, прежде чем упал «зеленый занавес»!
Нельзя сказать, что российских мусульман уж слишком огорчает нелюбовь Европы. Их много, они живут сами в себе, и не так уж плохо живут, надо сказать.
Курьезное исключение – независимая Туркмения. Там правит четвертая, что ли, реинкарнация Туркменбаши. Уже сложился обычай, что Туркменбаши реинкарнирует в первом ребенке мужского пола, который рождается в правящем клане после смерти предыдущего воплощения. Ладно, всем весело, кроме, понятно, самих туркмен, у которых хрен разберешь со стороны, что в головах делается.
А что же гордая и независимая маленькая Чечня, главная головная боль России на рубеже столетий? Да ничего. Чечня сидит тише воды ниже травы, поскольку Россия сильна. Денежные артерии терроризма перекрыты, иностранных вливаний нет. Нет и дураков бунтовать бесплатно. Господи, только бы не забылось, не стерлось, что на самом деле это всегда будет пятая колонна, микроб чудовищных болезней, безмятежно спящий хоть миллион лет в соляном кристалле. Да нет, теперь уж не забудется. В истории России было слишком много подобных ошибок, а ныне ошибаться нельзя.
30
31
32
Халяльные продукты – так же, как и кошерные в иудаизме, это продукты, имеющие ограничения по содержанию (не могут быть из свинины и др.) и отвечающие ряду требований при изготовлении (например обескровленность мяса). В этом ислам и иудаизм схожи и существенно отличны от христианства. Скоромная пища христиан является запретной не вообще, но только в постное время. В христианстве отсутствует также архаическое совмещение профессий повара и жреца.
33