- Да, я преследовал Гарстона от самого мыса Горн, - усмехнулся Вильер. - Однако он не бежал от меня сюда. Здесь он искал что-то, кое-что такое, что и мне хотелось бы отыскать.
- Что может заинтересовать пирата на этой пустынной земле? пробормотал Генри.
- То же самое, что может заинтересовать французского графа, парировал Вильер.
- Испорченность нравов при дворе может надоесть и стать невыносимой для порядочного человека.
- Однако несколько поколений порядочных д'Частильонов переносили ее вполне благополучно, - неожиданно резко произнес Вильер. - Сударь, удовлетворите мое любопытство. Мне не понять, почему вы продали свои земли, погрузили на корабль всю обстановку вашего замка и скрылись за горизонтом, так что никто ничего не знал о вас? Почему вы поселились именно здесь, когда ваш меч и ваше славное имя могли предоставить вам возможность жить в любой цивилизованной стране?
Генри поиграл золотой цепочкой на шее.
- Что касается причин, побудивших меня покинуть Францию, то это касается только меня, - сказал он. - Осесть здесь меня заставила воля слепого случая. Все мои люди высадились на берег и выгрузили большую часть обстановки, о которой вы говорили. Мы собирались построить здесь временное пристанище. Однако внезапно надвинувшийся с запада шторм сорвал мой корабль с якоря и разбил его о скалы северного мыса, так что мы оказались лишены возможности выбраться отсюда.
- Вы хотите сказать, что если бы такая возможность у вас была, вы вернулись бы во Францию?
- Не во Францию. Может быть, в Китай или в Индию...
- Вам, должно быть, скучновато здесь, сударыня, - неожиданно обратился Вильер к Франсуазе.
Девушке было очень любопытно взглянуть на новое лицо и, может быть, услышать что-нибудь интересное, потому она и спустилась в этот вечер в зал. Однако теперь ей очень хотелось оказаться в своей спальне вместе с Тиной. Взгляды, которые время от времени бросал на нее Вильер, были весьма красноречивы. Он искусно поддерживал беседу, его манеры были безупречны, однако Франсуаза понимала, что это лишь маска, скрывающая грубый и жестокий нрав.
- Здесь не слишком много развлечений, - тихо ответила она.
- Если бы у вас был корабль, - повернулся Вильер к хозяину, - вы покинули бы это свое поселение?
- Возможно, - отозвался граф.
- Корабль у меня есть. Если мы договоримся...
- Договоримся? - Генри с изумлением взглянул на гостя.
- Поделим все поровну, - решительно сказал Вильер, положив на стол руку с растопыренными пальцами. В этом жесте было что-то, напоминающее движение большого паука. Пальцы напряженно замерли, а в глазах буканьера зажегся какой-то новый огонь.
- Что поделим? - изумленно переспросил Генри. - Мое золото затонуло вместе с кораблем, и его не вынесло на берег в отличие от деревянных обломков.
- Я не говорю о вашем золоте! - Вильер нетерпеливо взмахнул рукой. Давайте постараемся быть честными друг с другом, сударь. Зачем вы лжете, ссылаясь на случай, который будто бы заставил вас высадиться именно в этом месте, за тысячи миль от цивилизованных берегов?
- Мне нет нужды лгать и притворяться перед вами, - сухо ответил граф. - Мой корабль вел человек по имени Жак Пирьо, в прошлом буканьер. Он выбрал этот дикий берег и горячо убеждал меня высадиться здесь, уверяя, что у него есть для этого причины, которые он откроет мне позже. Однако он уже никогда не откроет мне этих причин: в первый же день он исчез в лесах, и некоторое время спустя мои охотники нашли его обезглавленное тело. Было ясно, что его убили индейцы.
Несколько мгновений Вильер недоверчиво смотрел на графа.
- Простите меня, - сказал он наконец. - Я верю вам, сударь. Я должен кое в чем вам признаться. Когда я бросил якорь в вашем заливе, у меня были вполне определенные планы. Я предполагал, что вы уже овладели сокровищами, и собирался приступом взять ваш форт и перерезать всем глотки. Однако некоторые обстоятельства заставили меня изменить мои первоначальные намерения... - Тут он так взглянул на Франсуазу, что краска бросилась ей в лицо, и девушка гневно вскинула голову.
- У меня есть корабль, на котором я могу увезти вас отсюда, продолжал буканьер. - Но сперва вы должны помочь мне найти сокровища.
- Ради святой Денизы, какие сокровища?! - сердито воскликнул граф. Вы сейчас несете вздор ничуть не хуже этой собаки Гарстона!
- Вы когда-нибудь слышали о Джовании да Верразано?
- О том итальянце, что занимался каперством на благо Франции и вел каравеллу с сокровищами Монтесумы, которые Кортес отправил в Испанию?
- Да, верно. Это было в 1523 году. Испанцы объявили, что в 1527 году он был повешен, но это ложь. Именно в том году он уплыл за горизонт, и никто не знал, что с ним стало потом. Однако он бежал не от испанцев.
Так вот, послушайте! На той каравелле, которую он вел в 1523 году, находилось величайшее из сокровищ, когда-либо найденных на земле, бриллианты Монтесумы! В мире ходили легенды о золоте ацтеков, но Кортес хранил их в строжайшей тайне, потому что боялся, как бы его люди, ослепленные видом сокровищ, не взбунтовались. Их погрузили на корабль под видом золотого песка, и когда Верразано захватил каравеллу, они оказались у него в руках.
Как и Кортес, Верразано держал все в тайне даже от тех своих командиров, которым доверял. Он не хотел делить сокровища ни с кем. Он спрятал их в своей каюте, их блеск ослепил его, он почти помешался, как и всякий, кому приходилось видеть эти сокровища. Тайна, однако, вскоре стала известна - возможно, что его помощники что-то пронюхали. Но Верразано был уже одержим страхом, что остальные разбойники нападут на него и завладеют его достоянием. Сокровища стали для него дороже собственной жизни. В поисках надежного укрытия он отправился на запад, обогнул мыс Горн и навсегда сгинул почти сто лет назад.
Однако ходят упорные слухи о том, что один человек из его команды вернулся и был захвачен испанцами. Но прежде, чем его повесили, он успел кое-что рассказать и собственной кровью на обрывке пергамента, который ему как-то удалось раздобыть, нарисовал карту. А рассказал он вот что: да Верразано плыл все дальше на север и наконец, оставив позади Мексику, добрался до берега, куда до той поры не ступала нога христианина.