— Да ты представляешь, как я переживал в тот момент? Я был готов убить кого угодно, лишь бы спасти сына! — воскликнул дядя.
— Ладно, только не кричи, — шикнул я. — Ты пойми, я ж тебя прекрасно понимаю. Просто моя задача — вытащить нас обоих.
— А как ты теперь это сделаешь? — хмыкнул он. — Я уже признался во всём. Хоть и не специально. Меня не оправдать.
— Подожди, не спеши, — попросил его я. — Лучше послушай, как нам лучше всего поступить. На суде ты скажешь, что сказал это из-за нахлынувших эмоций. Другими словами, солгал. Хотел спасти сына, а потом был готов навредить даже сам себе. Лучшая ложь содержит в себе частичку правды. Понимаешь, о чём я?
— И ты думаешь, что это сработает? — с сомнением спросил Олег. — Ох, и не уверен же я в этом, племянник.
— Смотри, у тебя всего одно нарушение. Но отбрехаться от него мы можем. Со мной всё куда сложнее. Придётся собрать воедино все улики.
— А если лекаря приведут? Одного из твоих коллег? — спросил дядя. — Кораблёв меня из принципа завалит. После того как я ему вчера морду набил…
Чёрт! А ведь это тоже будет использовано в суде. Уж этот факт мы никак не оспорим. Кораблёва избили при свидетелях. В его собственной амбулатории.
Хотя, от этого нарушения можно ожидать лёгкого наказания. Штрафа, к примеру. Деньги — не проблема. Запас у меня есть, а если понадобится больше — заработаю. В амбулатории или вне её стен.
В первую очередь нужно сконцентрироваться на опровержении причастности к некромантии. Потому что за это дело меня точно осудят по крайне серьёзной статье. Каторга или смерть. Другого не дано.
Я решил прилечь на скамью и отдохнуть. Мне хотелось поразмышлять над предстоящим судом наедине с собой. Однако меня прервал вошедший унтер-офицер.
— Господин Мечников, — поприветствовал меня он. — Доброе утро.
Утро? Нас ведь доставили сюда вечером… Неужели прошло так много времени?
— Как я могу к вам обращаться? — спросил полицейского я.
— Для вас я — унтер-офицер Сапрыкин. Или господин Сапрыкин. Как вам будет удобно, — спокойно произнёс он.
В его голосе звучали нотки отвращения. Сапрыкин, похоже, испытывал искреннюю неприязнь ко мне и к моему дяде.
— В таком случае, и вам доброе утро, господин Сапрыкин, — ответил я. — В связи с чем желаете моей компании?
— Я пришёл сообщить, что суд над вами и над вашим дядей — Олегом Мечниковым — решили не откладывать. Он состоится сегодня. Ровно в полдень. У вас всего четыре часа, чтобы собраться с мыслями. Надеюсь, вы примете свою судьбу достойно.
— Конечно, — кивнул я. — Моя судьба — служить лекарем. Я уже давно её принял.
Сапрыкин тихо рассмеялся. Почти что беззвучно.
— Вижу, что наглость в крови у всех Мечниковых, — произнёс он. — Что вы, что ваш дядя… Ведёте себя так, словно закон писан для кого угодно, но только не для вас.
— Осуждать — это не ваша обязанность, — перебил его я. — Так что советую закрыть свой рот. В противном случае, когда меня оправдают, мне придётся вызвать на дуэль унтер-офицера. За оскорбление своей семьи. А мне этого делать очень не хочется.
Сапрыкин скрипнул зубами. И этот звук оказался куда громче его смеха. Кажется, даже спящий алкаш из камеры напротив проснулся, услышав этот мерзкий звук.
— Ох, с каким же удовольствием я повезу вас в Саратов — на казнь, — шумно выдохнул Сапрыкин. — Во Владыкино были мои родственники. Умерли от этой поганой заразы, которую вы распространили. Я бы очень хотел лично перерезать вам глотку, но погоны не позволяют. У меня, в отличие от вас, есть честь и вера в законы Российской Империи.
— Я искренне вам соболезную, — спокойно ответил я. — Если бы я прибыл во Владыкино раньше, ваши родственники были живы. Однако у меня тоже есть честь. А потому я бы не советовал клеветать на человека, который вместе с другими лекарями спас целое село.
— Ограбил целое село, — прорычал Сапрыкин. — Вы наслали мор, а потом собрали деньги с бедных людей.
— А тут все вопросы к законам Российской Империи, — пожал плечами я. — Лекарские услуги пока что не бесплатные. Раз вы уважаете законы, то не должны называть это грабежом.
Больше спорить со мной Сапрыкин не мог. Он со всей дури ударил по решётке кулаком и напоследок бросил:
— Надеюсь, что смерть ваша будет мучительной, Мечников.
Сказав это, унтер-офицер покинул подвал участка, оставив заключённых и меня в том числе наедине с собой.
Заносчивый засранец — этот Сапрыкин. Однако даже его я могу понять. Когда все влиятельные люди города кричат, что я — некромант, сложно противиться эмоциям.