Владимир Мансуров побледнел. А затем выражение его лица резко изменилось. Я впервые за этот разговор вновь увидел эту отвратительную надменную ухмылку.
— Зря ты мне рассказал об этом, Алексей, — источая презрение, произнёс он. — Шутки в сторону. Нам с самой первой встречи было суждено стать врагами. Сначала ты помешал мне заключить брак с дочерью барона Елина, потом принялся влезать в дела моей семьи и так до сих пор и не остановился. Однако сейчас ты допустил самую главную ошибку. Не нужно было говорить мне, что тебе известно о двух Кириллах Мечниковых. Ты ведь понимаешь, чем теперь всё закончится?
— И чем же? — сложив руки на груди, спросил я. — Снова вызовешь меня на дуэль и проиграешь?
— Нет! — гаркнул он, однако его гневная улыбка с лица так и не сползла. — Мне незачем с тобой драться. Ведь это ты ворвался в мою аудиторию. Ты принялся угрожать мне. А наши связи с полицией и сотрудниками суда позволят мне доказать, что ты пришёл сюда с угрозами.
До чего же он, чёрт подери, прав. Обычно я действую прямолинейно, но аккуратно. Но сегодня не тот день. Действия Мансуровых и всех их союзников мне уже изрядно надоели. Он, видимо, думает, что я испугаюсь очередных судебных разбирательств…
Смешно. Сегодня ему придётся встретиться с немного другим Алексеем Мечниковым. С человеком, который пришёл спасать своих родственников и друзей любой ценой.
Любой.
— Допустим, — кивнул я. — Попробуй, выйди из этого кабинета и позови на помощь. Тебе даже духу не хватит пройти мимо меня. Стой, эй! Куда ты пятишься?
Мансуров в ужасе поднялся и начал отступать к окну. А мы, между тем, находимся на третьем этаже академии. Если он решил сбежать через окно — приземление будет не из приятных.
Я уже видел, как другой лекарь пережил такое падение. Павлов, помнится мне, спрыгнул с такой же высоты, сломал ногу и буквально за секунду смог её восстановить. Но Мансуров не находится под покровительством Махаона. И такими способностями не обладает.
Значит, Владимир задумал что-то иное. Вряд ли он готов сломать себе позвоночник только ради того, чтобы поскорее скрыться из моего поля зрения и сообщить людям о моём нападении на него, которое пока что свершиться ещё не успело.
Оказавшись около окна, я заметил, как он потянулся рукой к форточке и приоткрыл рот. И мне всё сразу же стало ясно.
Мудрое решение. Решил не нападать на меня, а потому сразу же попытался позвать на помощь. Он не собирается выпрыгивать из окна. Владимир больше всего надеется на подмогу. Вот только на этот раз он её не получит. Никто из преподавателей к нему не придёт. Студенты сюда не вернутся, учитывая, как он к ним относится.
Да и ученики из группы «3В» упоминали, что лекции Мансурова все шесть курсов считают самыми бесполезными за всё время обучения в академии.
Но самое главное даже не в этом. Я просто не позволю ему произнести ни слова.
И, будто прочитав мои мысли, Владимир в этот же момент попытался сделать обратное. Всё же решил пойти против меня, вскрикнул, успел произнести один лишь только звук. Однако сразу после этого дрожащими руками схватился за горло, отступил назад, ударился спиной о подоконник и сполз вниз по стене.
Я вновь воспользовался своей козырной картой. Скрытой силой лекарской магии, которой меня обучил местный преподаватель по борьбе с некротикой.
«Перелечивание».
Я ускорил рост клеток в голосовых связках Владимира Мансурова. Связки быстро уплотнились и разрослись до такой степени, что он уже не мог адекватно издавать звуки. Теперь любая попытка произнести хотя бы одно слово приводила к полному перекрытию гортани.
А тут у человека остаётся всего два варианта. Либо дышать, либо разговаривать. И что-то мне подсказывает, что Владимир выберет именно первый вариант.
— М-м-м! — промычал он и тут же закашлялся.
— В чём дело? — медленно приближаясь к нему, произнёс я. — Думал, что твоя семья сможет и дальше безнаказанно творить беспредел? Нет, эта эпоха закончилась. А точнее — очень скоро закончится. И начнётся процесс очищения с тебя.
Владимир попытался произнести фразу, но ничего не вышло, и мне пришлось читать по его губам.
«Что ты имеешь в виду?»
— Скоро узнаешь, — произнёс я, а затем ускорил кровообращение в его головном мозге до такой степени, что Владимир испытал чувство эйфории и провалился в полную иллюзий дрёму.
Осталось только придумать, как вынести его отсюда. Извлекать из него информацию прямо в аудитории нельзя. Нужно переместиться в другое место, где нас точно никто не сможет найти или подслушать. И у меня уже есть на примете один ловкий способ.
Я поднял Мансурова, закинул его на плечо и направился к выходу из аудитории. На третьем этаже уже никого не было, все студенты старших курсов направились в библиотеку или по домам, чтобы готовиться к предстоящим экзаменам. В конце мая они обычно посещают академию только для специальных консультаций с преподавателями или лекций, повторяющих материал особенно сложных тем.
Людей я не встретил до тех пор, пока не оказался на первом этаже академии. Там меня увидели десятки студентов. Хоть они и не стали озвучивать вопрос, но явно захотели узнать, почему на моём плече висит один из самых ненавистных преподавателей этой академии.
— Разойдитесь! — велел я. — Господину Мансурову срочно требуется экстренная медицинская помощь. Я отнесу его в госпиталь!
Студенты сразу расступились, а мои слова породили первый этап моего плана. Большинство теперь будут думать, что Владимира госпитализируют. И даже если кто-нибудь засомневается в моих словах, у меня уже готовы следующие несколько этапов плана, которые смогут опровергнуть любые подозрения.
Чтобы попасть в госпиталь, нужно было пройти через главную аллею, но всем студентам прекрасно было известно о более коротком пути через проулки между корпусами, куда я и направился.
Там имеется развилка, через которую можно попасть к чёрному входу в мастерскую Светланы Бронниковой. Вот туда-то мне и надо. Ни у кого из студентов не возникнет вопросов о том, почему я пошёл в госпиталь именно этой дорогой, ведь так гораздо быстрее. И других прохожих на пути к мастерской я встретить не должен. Сейчас далеко не самый разгар семестра, чтобы все закоулки на территории лекарской академии оказались заполнены студентами.
Мой план сработал. Всего лишь за пять минут я смог дотащить Владимира Мансурова прямо до комнаты с проявляющим веществом для рентгеновских плёнок. Благо у меня был ключ от чёрного хода.
— Алексей Александрович⁈ — воскликнула Бронникова, когда я начал засовывать Владимира Мансурова прямо в свинцовый короб рентгеновского аппарата. — Что тут происходит?
— Мать честная… — послышался голос Синицына. — Это что… Мансуров⁈
Эта парочка появилась прямо из тени. Готов поклясться, что они и сами до этого момента скрывались. Не стану спрашивать, что они тут делали, пока я не пришёл. Они и так прекрасно понимают, что я уже обо всём догадался.
Лучше воспользуюсь их помощью, чтобы реализовать следующую фазу моего плана.
— Да, Илья. Ситуация достигла апогея, — произнёс я. — Мне только что пришлось начать войну с Мансуровыми. Но уже сегодня ей наступит конец. Мы победим. Однако мне понадобится помощь. Мы должны спасти нескольких человек до заката солнца. Потом уже будет слишком поздно.
— Ты про Токса⁈ — сразу перешёл к делу Синицын. — Удалось найти Викторию?
— Пока что нет. Но этот подонок точно знает, где она. И я заставлю его говорить, — произнёс я. — Однако мне придётся создать легенду, против которой не попрёт ни один полицейский или юрист. Кому-то из вас нужно добежать до госпиталя и поговорить с Разумовским. Объяснить ситуацию. Если он не поверит вам — пусть сам придёт сюда. Я ему доверяю.