Глава 5
Если бы мне месяц назад сказали, что я вскоре встречусь с императором Российской Империи, я бы усомнился, но всё же поверил.
Если бы добавили, что у него при себе будет живая голова его предка, я бы точно перестал доверять этому человеку.
Но если бы рассказчик заявил, что всё это будет происходить в публичном доме, я бы точно принялся выявлять психиатрический диагноз у своего собеседника.
Однако, чёрт подери, всё это — правда. И я иду в публичный дом, чтобы пересечься там с самим императором. Надеюсь, по крайней мере, главный городовой Тимофеев сам не открывал ту записку. Мало ли, что он может подумать? Если ещё и учесть, что от меня потребовали пройти в бордель предельно скрытно — это может показаться со стороны вдвойне подозрительным.
К тому моменту, когда я добрался до борделя, на улице уже начало темнеть. Здание располагалось рядом с кабаком, где Синицын как-то показывал мне «чудеса» своей магической татуировки, от которой, как позже выяснилось, не было никакого толку.
Любопытное стечение обстоятельств. Ведь как раз тогда меня и пригласили заглянуть в бордель, не как клиента, а как лекаря. Правда, по словам куртизанок, срочных вопросов у них не было, а я в тот момент был слишком уж занят разборками со своим клоном, Виктором Балашовым и Мансуровыми.
Можно будет заодно выяснить, что у них тут вообще творится. Хотя я уже догадываюсь, в чём может быть проблема. Очевидно, дело в инфекциях, передающихся половым путём. Страшно даже представить, какие там «букеты» можно обнаружить, если учесть, что в этом мире бактерии и вирусы открыл я! А значит, никакой диагностики и толковых методов лечения никто пока что не придумал.
Я прошёл в бордель, протиснулся через узкий проход, украшенный красными шторами, и меня тут же поймала молодая женщина. Поймала — мягко сказано. Она буквально загородила мне проход и, вульгарно осматривая меня, спросила:
— Какие будут пожелания, господин?
— Я здесь по другому вопросу, — спокойно ответил я. — У меня назначена встреча.
— Встреча? — приподняла правую бровь она. — С кем-то конкретным из наших девушек? Не тратьте время, господин, пойдёмте со мной…
— Наташа! — неестественным для женщины басом рявкнула на неё появившаяся из-за угла высокая, широкоплечая женщина. Я сразу понял, что это — хозяйка борделя или, как её называют иначе — содержательница публичного дома. — Сколько раз я тебе говорила, не набрасывайся на клиентов!
— Простите, Клавдия Ивановна! — испугавшись, пискнула девушка и сделала несколько шагов назад, освободив мне проход.
Содержательница перевела взгляд на меня и радушно улыбнулась.
— Меня предупредили, что вы заглянете, господин Мечников, — произнесла она. — Пройдёмте за мной. Вас уже ждут.
— Благодарю, — кивнул я и последовал за Клавдией.
Женщина провела меня в самую дальнюю комнату, что скрывалась за поворотом коридора на втором этаже, после чего приоткрыла дверь и аккуратно поинтересовалась, могу ли я войти. Когда из комнаты послышался утвердительный ответ, Клавдия впустила меня внутрь и следом заперла скрипучую дверь.
В тёмной комнате, которую едва освещал приглушённый свет одной-единственной свечи, стояли шесть гвардейцев императора. Поначалу я даже решил, что самого Николая Первого в помещении нет, но вскоре обнаружил, что сам император облачён в одежду своих же солдат.
Он снял шляпу, жестом попросил гвардейцев покинуть комнату и охранять её снаружи.
Я сразу отметил, что в помещении нет окон. Странное, но всё же надёжное место для тайной беседы.
— Добрый вечер, Николай Павлович, — поклонился императору я.
— Раз вы уже здесь, значит, вам довелось поговорить с господином Кастрицыным. Удалось что-нибудь выяснить? — присаживаясь в кресло, произнёс Николай.
Я заметил, как он поморщился, когда распрямлял спину. Должно быть, свежая рана хоть и стянулась при помощи нашей магии, но всё ещё продолжала болеть.
Кратко пересказав императору всё, что мне удалось выяснить, я замолчал. И принялся следить за его реакцией. Николай долго смотрел куда-то в темноту, после чего заявил:
— Странно. Я знаю почти всех гостей поимённо. Не припомню, чтобы среди них был ещё один борец с некротикой. Тем более тот, кто ушёл в отставку. Как вы понимаете, из этой профессии уходят двумя способами. Либо на тот свет, либо на пенсию с наградами, которые высылаются лично мной. Так вот, отставных бойцов осталось всего лишь десять человек. И я абсолютно уверен, что никого, кроме господина Кастрицына из числа этих людей, на балу не было.
— Значит, вероятно, тот человек Роману Васильевичу солгал, чтобы притупить его бдительность, — сказал я. — Поверьте, Ваше Величество, господин Кастрицын не лжёт.