А если учесть, что он сейчас парит на высоте третьего этажа и этот звук всё равно до меня доносится, не могу даже представить, под каким давлением в нём находится сжатый воздух.
На полпути аэромант всё-таки крутанулся. Зацепился боком за вывеску «Губернский госпиталь» и полностью изменил своё положение. Тогда я заставил кожу на спине срастись и расслоил другой пузырь, который находился в области грудной клетки. Хорошо, что вовремя отреагировал, иначе бы он точно себе кости поломал.
Или, чего хуже, взорвался при ударе о землю.
Внизу нашего пациента уже ждал Разумовский. Как только больной рухнул на кушетку, главный лекарь привязал его ремнями, и мы повезли его назад — в госпиталь.
— Так… — утерев пот со лба, выдохнул Александр Иванович. — Не знаю, как вам это удалось, Алексей Александрович, но мы это сделали. Теперь он прикреплён ремнями. Если улетит — то только с кушеткой вместе.
— Этого не произойдёт, — ответил я. — У меня есть план, как его вылечить. Только повторять этот план придётся много раз. До тех пор, пока не закончится воздействие магической отдачи.
— Вы правы. Даже если мы выпустим из него весь воздух, он снова накопится в нём. Отдача — жуткая вещь. У кого-то она длится сутки, а у кого-то — недели. Однажды я видел, как один геомант перенапряг свои магические каналы. У него кости ломались одна за другой. Я едва успевал их лечить. И продолжался этот кошмар целых пять дней.
Да уж, в таком случае нашему пациенту повезло куда больше. При таких переломах можно умереть от болевого шока. Но с аэромантом мы разберёмся уже сегодня.
С подкожной эмфиземой я уже сталкивался на своей практике, но всего лишь один раз. Тогда пациенту повредило лёгкое, и воздух из него начал попадать под кожу. Однако такая же картина порой возникает при переломе носа. В этом случае воздух начинает из носа и придаточных пазух попадать под кожу лица.
Также, помню, коллега рассказывал мне о том, как один наш хирург случайно вызвал ятрогенную подкожную эмфизему. Неправильно провёл эндоскопическую операцию, в итоге воздух попал в подкожную жировую клетчатку.
Но лечение у всех этих состояний примерно одинаковое.
Выпускать воздух, снимать воспаление, профилактировать инфекционное осложнение антибиотиками.
Этим мы с Александром Ивановичем и были заняты следующие несколько часов. Сначала я ввёл обезболивающее, затем мы начали аккуратно вскрывать все пузыри. Капельницу с антибиотиком поставили сразу же, поскольку риск инфекции был очень высок. Повреждённая кожа — это излюбленное место бактерий. А если площадь очага повреждения большая — то инфекция может так разрастись, что излечивать придётся уже не основное заболевание, а его осложнения.
К примеру, такое бывает при ожогах. Особенно массивных. В таких случаях всегда назначают антибиотики. Хотя даже при самом маленьком ожоге, когда, к примеру, на пальце вздувается пузырь, крайне не рекомендуется самостоятельно его вскрывать. Ведь такая манипуляция обнажает незащищённые внутренние слои кожи.
Когда большая часть воздуха из пациента была выпущена, он наконец-то смог заговорить.
— Боги… — простонал он. — Если бы вы, господа лекари, только знали, что мне пришлось пережить.
— Мы и так догадываемся, — ответил я. — Как сейчас самочувствие? С дыханием проблем не возникает?
— Нет, сейчас гораздо лучше, спасибо, — произнёс пациент, жадно глотая воду, которую поднёс к его рту Разумовский. — Я до ужаса боюсь высоты. Не думал, что моя собственная магия так меня подставит!
Любопытная деталь. Вполне может быть, что отдача работает именно таким образом. Воздействует на слабые места человека. До этого момента я думал, что у воздушных магов может возникать только бронхоспазм, который здесь именуют аероспазмом. Но оказалось, что патологии отдачи очень даже разношёрстны.
— Александр Иванович, я сегодня буду работать допоздна, — сказал я. — Если понадобится помощь — зовите, я буду у себя в кабинете. Займусь своей научной работой.
Я специально оборудовал себе кабинет, чтобы заниматься там подготовкой предстоящих изобретений. И сейчас меня больше всего волновал вопрос, как организовать биохимический анализ крови.
Пожалуй, этот анализ является моим самым любимым исследованием, поскольку с помощью него можно обнаружить патологию практически любого органа.