— Нет. Скорее союзник, — уклончиво ответил я. — Но замаскировался он очень хорошо.
Союзник, да. Правда, от него можно ожидать чего угодно. Мы с ним заключили много сделок, но я всегда понимал, что в любой момент этот мужчина может меня предать. Слишком уж он скрытный.
— Ладно, думаю, мы так можем и до вечера простоять. Он слишком упёрт, чтобы самостоятельно к нам подойти, — произнёс я. — Пойдём, Иван. Переговорим с твоим новым знакомым.
Мы с Сеченовым протиснулись между людей, спешащих из поезда к вокзальной площади, подошли к киоску и остановились около «незнакомца», скрывающего своё лицо за свежим выпуском имперской газеты.
— Я уж думал, что вы и не подойдёте, Алексей Александрович, — произнёс он, убрав газету от своего лица. — Забыли правила?
— Нет, Ксанфий Аполлонович, — произнёс я. — Не забыл. Однако узнать вас в этом виде очень трудно.
Сеченов удивлённо смотрел то на меня, то на бледнокожего мужчину. Он ещё не понял, кто стоит перед нами. А это — никто иной, как Ксанфий Апраксин. Торговец травами и прочими запрещёнными ингредиентами, которыми я регулярно закупался у него ещё с первых месяцев своего проживания в новом мире.
— Вот только с кожей у вас что-то определённо не так. Как-то вы побледнели, — усмехнулся я.
Апраксин всегда представал передо мной в виде зеленокожего человека. Он всегда напоминал мне какого-нибудь орка, коих в этом мире, судя по всему, не существует. Если только в сказках.
Но зелёная кожа — не единственный признак его принадлежности к другой расе. Он очень умело скрывает большие клыки. Всегда старается смещать челюсть так, чтобы их не было видно. Я никогда не говорил ему, что замечаю эту деталь, но от взгляда знающего лекаря трудно что-то утаить.
— Что с вашей кожей? Выпили зелье или нанесли грим? — поинтересовался я.
— А вам не кажется, что вы перегибаете палку, господин Мечников? — нахмурился он. — Ваш коллега ведь даже понятия не имеет, кто я такой.
— Можете насчёт Ивана Михайловича не переживать, — уверил его я. — Он — один из самых приближённых ко мне людей. Не выдаст ваши тайны, поверьте мне на слово. Тем более, вы сами с ним заговорили в поезде. Значит, должны были понимать, что мне придётся ему объяснить, кто вы такой.
— Ваша правда, господин Мечников, — сдержанно кивнул он. — Что ж, полагаю, вокзал — не лучшее место для подобных разговоров. Предлагаю переместиться в другое, более комфортное.
— Прежде, чем мы это сделаем, я хотел бы знать, зачем вы вообще прибыли сюда? Насколько я помню, я с вами рассчитался. За товары ничего не должен.
— Бросьте, Алексей Александрович, — рассмеялся он. — Ну что вы в самом деле? Конечно, не должны. А если и были бы должны… Неужели вы думаете, что я приехал бы к вам лично? У меня есть верные люди, которые выбивают долги. Сам я грязной работой не занимаюсь.
— А-а-а… — протянул Сеченов. — Я понял, кто вы такой. Тот самый загадочный поставщик, который поставлял на наш завод травы. Это ведь вы?
— Да, только не нужно кричать об этом на весь вокзал, молю вас! — шикнул Апраксин. — Если уж судьба свела нас всех троих вместе, давайте переместимся с этого вокзала… на другой вокзал.
— О чём вы? — удивился Сеченов. — Мне казалось, что в Саратове только один вокзал. Или я ошибся?
Однако я уже понял, о чём вещает Апраксин.
— Он говорит о речном вокзале, Иван Михайлович, — объяснил Сеченову я.
— Верно-верно, — закивал Апраксин. — По Волге ходит очень хороший теплоход. Надёжный. И самое главное, на нём имеется престижный ресторан. Там и продолжим наш разговор.
Да уж, вовремя же я наелся. Полчаса назад забил себе желудок. Ну ничего, на теплоходе обойдусь напитками и лёгкими закусками. В любом случае, мы же туда не наедаться идём. Наша цель — отдохнуть и побеседовать о предстоящих делах. Что-то мне подсказывает, что Апраксин хочет сделать мне очередное предложение.
Мы наняли карету и поехали в сторону набережной Волги. Всю дорогу мы хранили молчание. Мы с Апраксиным решили не вести никаких бесед до того, как окажемся на теплоходе. Только Сеченов неловко ёрзал на сидении. Видимо, чувствовал себя неловко. Оно и неудивительно, в воздухе витало напряжение. Апраксин — полезный союзник, но очень загадочный тип. Как я всегда говорил, ожидать от него можно чего угодно.
Подъехав к набережной, я увидел тот самый теплоход. На нём красовалась надпись: «Княжна Анастасия». Подозреваю, что назвали его в честь кого-то из местной знати. Возможно, в честь супруги князя Игнатова. Если мне память не изменяет, имена совпадают.
Но больше всего меня заинтересовало не происхождение названия судна.