— А вот это — уже совсем другой разговор, — улыбнулся Романов. — Пожал бы вам руку, господин Мечников, если бы она у меня была. Когда вы будете готовы приступить к реализации своего плана?
— Сейчас же, — заявил я. — Нет смысла тянуть.
Ключи от мастерской Светланы Бронниковой у меня всегда при себе. Хорошо, что аппарат до сих пор не успели транспортировать в губернский госпиталь. Там бы мне не удалось незаметно осмотреть Павла Петровича.
Возвращаться домой мне тоже сейчас нет необходимости. Апраксин пока что отходит от наркоза, за ним следит Сеченов. Нужно только пересечься с Ксанфием и предупредить, что ему стоит разобраться со своими бывшими сотрудниками. Я их сильно припугнул, но всё равно есть риск, что они попытаются кому-то подгадить. Учитывая, что у них есть выход на чёрный рынок с огнестрельным оружием, оставлять таких людей без внимания не стоит.
— У вас уже есть план, как мы пройдём через гвардейцев? — поинтересовался Павел Романов.
Ха! Хитрый же всё-таки этот советник императора. Я ведь уже давно понял, что его головной мозг работает гораздо быстрее, чем у любого человека. Значит, и план он уже должен был придумать. Но, скорее всего, ему просто интересно, смогу ли я справиться с этой задачей самостоятельно.
Без проблем.
— Гвардейцы заходить в эту комнату не имеют права, — сказал я. — Значит, никто из них не сможет проверить, находитесь ли вы на месте. А вынести вас отсюда труда не составит. Придётся немного потрястись в моей сумке.
— Не самая приятная перспектива, но иного выхода у нас нет, — заключил Романов.
Я погрузил колбу в свою сумку. Несколько раз перепроверил магические печати, опасаясь, что они могут активироваться как сигнализация. Однако их настроили таким образом, чтобы они не реагировали на двух человек. На меня и на императора Российской Империи.
Поэтому я могу беспрепятственно заходить и выходить, когда захочу.
Как только я покинул скрытую комнату и запер дверь, ко мне обратился один из гвардейцев:
— Алексей Александрович! Можно вас на одну минуту?
Проклятье! Как же он не вовремя! А ведь до этого момента солдаты меня просто игнорировали. С чего это вдруг он решил со мной заговорить?
— В чём дело? — закинув сумку за спину, спросил я.
— А вы сегодня не собираетесь отправить письмо императору? — поинтересовался он. — Я думал, что вы захотите перед ним отчитаться о своей работе.
Раньше он даже не пытался мне напоминать. Видимо, Николай Первый начал беспокоиться, что у нас до сих пор нет результатов, поэтому дал указания гвардейцам меня подгонять.
Не самый лучший ход. Как говорилось в моём мире: «Никогда не торопите врача». Многим медикам приходится действовать быстро, но если их ещё и торопят, ждать хороший результат не стоит. План лечения всегда должен строиться с холодным расчётом. Суета в медицине ещё никого не спасала.
— Отчёт я отправлю императору позже, — ответил я. — Если государь требует отчёты и от вас, можете сообщить, что я перехожу к финальным стадиям. Моя работа будет закончена уже на этой неделе.
И это — чистая правда. Создание спектрофотометра и рентгенологическое обследование позволит мне получить последние недостающие части пазла. Рентген я сделаю уже этой ночью, а создание спектрофотометра целиком и полностью зависит от того, сможем ли мы с Сеченовым создать аппарат, на века превосходящий текущий уровень технологического прогресса.
Однако ранее нам это всегда удавалось. Вдвоём мы справимся с этой задачей гораздо быстрее, чем планировалось изначально.
Когда я вышел на улицу, из сумки послышался голос Павла Романова.
— Господин Мечников, откройте меня. Дайте посмотреть, — прошептал он.
Проклятье, ну как ребёнок маленький! Даже странно как-то. Неужели никто из императоров ни разу не позволял ему увидеть внешний мир?
— Знаю, о чём вы сейчас думаете, Алексей Александрович, — произнёс Павел Петрович, когда мы оказались на безлюдной площади, и я позволил ему выглянуть наружу. — Нет. Это — первый раз за сотню лет, когда мне позволили хотя бы взглянуть на небо.
Романов явно не лгал. Я чувствовал по его интонации. Впервые за долгое время он показался мне не расчётливым биологическим роботом, а по-настоящему живым существом, который уже давно забыл, что значит быть человеком.
Я не стал спешить, позволил своему пациенту ещё час понаблюдать за ночным городом. Благо в Саратове было на что посмотреть. Прелесть девятнадцатого века в том, что города Российской Империи ещё не превратились в бетонные джунгли. Хватит и одного часа, чтобы рассмотреть не только архитектуру, но и природные достопримечательности. Волгу, окружающие город холмы.