— Вы совсем страх потеряли, Мечников. Я в вас разочарован, — поморщился Лазарев. — Печально, что ваша карьера оборвётся из-за вашей же глупости.
— Как раз наоборот, — я откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. — Сегодня прервётся ваша карьера.
— Ха! С какой это стати? — рассмеялся Лазарев.
— С такой стати, что вы уволены, Дмитрий Николаевич.
Глава 5
Сначала Дмитрий Лазарев удивился моему заявлению. Затем переглянулся с Вебером и Швецовым.
— Нет, вы слышали его? Я, оказывается, уже уволен! — взмахнул руками Лазарев.
А вслед за этим закатился от смеха. Главный лекарь Швецов, разумеется, сразу же решил поддержать Лазарева и принялся ржать как не в себя. Один только Вебер не смеялся. На его лице была сдержанная улыбка, но болезненная. Лишь он один понимал, что на самом деле происходит.
— Алексей Александрович, на этот раз вы превзошли сами себя, — чуть не поперхнувшись собственным весельем, выдавил из себя Лазарев. — Ну, после такого заявления вам уже точно лекарем не быть. Ни государственным, ни частным — никаким. И уж поверьте, оспорить ваши действия на старом кладбище я тоже найду способ. Может, орден сейчас и не борется с некротикой, но вам разрешение я на это не выдавал.
— Какая жалость, — наигранно вздохнул я. — А лечебницу для душевнобольных тоже закроете? И всех психов на улицы выгоните?
— Для начала штраф возьму со всех, кто скрывал от меня существование этой лечебницы. А психов, между прочим, в некоторых губерниях умерщвляют, — заявил Лазарев. — Думаю, мы поступим точно так же. Нечего попусту бюджет расходовать.
— Ай-яй-яй, — я покачал головой, продолжая насмехаться над Лазаревым. А он даже этого не понимал.
— Вы, господин Мечников, зря веселитесь, — хмыкнул глава ордена. — Помнится, вас в прошлом году отец из своего рода изгнал, верно? Думаю, вам придётся пережить это ещё раз. Когда я озвучу все свои обвинения и лишу вас лицензии, князь с радостью согласится отобрать у вас титул. Выбора у него иного не будет. Иначе мы свяжемся с кем надо, и они передадут ему чёткие указания.
— На этот раз я попал… Каюсь, Дмитрий Николаевич, — наслаждаясь моментом, продолжал свою игру я. — Но вы хотя бы патентов меня не лишите? А то я даже не могу представить, на что мне жить придётся…
— Спрашиваете ещё! Конечно, лишу. Лекарства по вашей технологии будут производиться и дальше, но доход с этих средств будет принадлежать только ордену лекарей.
— Что ж, надеюсь, вы вдоволь насладились своим иллюзорным триумфом, Дмитрий Николаевич? — улыбнулся я. — Вернёмся к серьёзному разговору?
— А я, по-вашему, тут шутки шучу? — нахмурился он.
— Думаете, господин Лазарев тут шутки шутит? — вторил ему Швецов. — Вы, кстати, уволены из губернского госпиталя! Как вам такое?
— Вообще-то, если я уже лишу его лицензии, это как бы подразумевает, что он уволен отовсюду, — проворчал Лазарев. — Не подмазывайтесь, господин Швецов.
— Поражаюсь сплочённости вашей команды, — вздохнул я. — А что ещё взять с бандитов? Захватили власть и даже между собой её поделить не могут.
— Вы не ведаете, что говор…
— Довольно, Дмитрий Николаевич, — перебил его я. На этот раз серьёзным тоном. Шутки кончились. — Повторяю в последний раз. Вы уволены.
— Главу ордена может уволить только совет из Санкт-Петербурга. Вы, видимо, даже этого не понимаете, — разозлился Лазарев.
— Вас и всю вашу шайку сократили до рядовых лекарей, господин Лазарев, — заявил я. — А я, как новый глава ордена, вас только что уволил. Так что собирайте свою команду и выметайтесь отсюда. И не забудьте по дороге заглянуть в полицейский участок. На вас уже заведено дело о мошенничестве в особо крупном размере, злоупотреблении своими служебными обязанностями, махинациях и, кажется, предательстве Родины. Да, последнее вам добавили в качестве десерта. Видимо, захотели засадить вас до конца жизни, чтобы неповадно было разваливать орден лекарей, когда Российская Империя находится в военном положении.
— Какой, к чёртовой матери, глава? Кто вам это сказал⁈ — занервничал Лазарев. — Я сейчас же вызову городовых, и тогда они…
— … вас схватят, — завершил за него фразу я. — Приказ императора Российской Империи.
Я показал Дмитрию Лазареву письмо, которое сам только что распечатал. Да, я не солгал своему оппоненту. Всё так и есть. Николай Первый разогнал городской совет Санкт-Петербурга и перевернул весь столичный орден лекарей, а затем приказал передать мне полномочия главы ордена.