— Ничего не понимаю… — задрожал Лазарев. Он выдернул у меня из рук письмо и несколько раз пробежался по нему глазами. Швецов в панике лез к письму через плечо своего начальника, но Дмитрий Николаевич отпихивал главного лекаря локтем.
Руки Лазарева опустились. Письмо упало на пыльный пол моего кабинета. Пыльный, потому что Швецов сократил всех уборщиц.
— Ничего не понимаю… Откуда они могли обо всём узнать? — он резко развернулся к Веберу. — Виктор Генрихович, мы ведь не оставляли никаких следов. Официально все наши действия законны. Почему… Что это⁈ Фальшивка? Мечников нас разыгрывает?
— Нет, Дмитрий Николаевич, — помотал головой Вебер. — Дело в том, что я отправил всю нашу документацию в столицу. И двойную бухгалтерию, и отчёты обо всех последствиях наших с вами действий.
— Вы больной? — выпучил глаза Лазарев. — Вы на кой чёрт это сделали?
— Господин Мечников убедил меня, что это — единственное правильное решение, — ответил Виктор Генрихович.
— Вебер, ты — конченый идиот! — схватил себя за волосы Лазарев. — Нас же всех посадят! И тебя в том числе!
— Нет, господина Вебера за чистосердечное признание и помощь следствию решили не наказывать так же, как всю вашу команду, — поправил Лазарева я. — Три года в исправительной колонии. Полноценно ограничивать его свободу не будут. Поработает в садах, подышит свежим воздухом, переосмыслит свои поступки — и выйдет на волю. А вот вам, господин Лазарев, вряд ли когда-нибудь удастся снова почувствовать себя свободным. Так и будете небо в клеточку рассматривать, как и ваш помощник из столичного совета. Которого, между прочим, уже посадили.
Вебер сделал всё ровно так, как я и хотел. Но я не думал, что план сработает так быстро. Повезло, что люди князя Игнатова сняли «заглушки» сектантов, и письма снова начали проходить через границы Саратовской губернии.
Лазарев сделал два шага назад. Швецов и вовсе попытался убежать, выскользнул в коридор, но… Было уже слишком поздно.
Там всю троицу ждали полицейские во главе с главным городовым Тихомировым.
— Очень не рекомендую вам оказывать сопротивление, господа, — строго произнёс он. — Нам разрешено применять оружие в случае любой попытки избежать ареста.
Первым протянул руки Виктор Генрихович Вебер. Городовые сомкнули на его запястьях наручники, но он даже не дрогнул.
Сильно же на него повлияла моя магия. Держался Вебер отлично. Не сказал бы, что его терзает чувство вины. Он уже полностью смирился со своей судьбой. Но его будущее гораздо более радужное, нежели у остальных его коллег.
Я вышел в коридор, чтобы проводить взглядом удаляющуюся верхушку ордена лекарей. Александр Иванович Разумовский не смог удержаться и помахал господам вслед.
— Справедливость восторжествовала! — крикнул он. — Молитесь, чтобы в вашей колонии оказался хороший лекарь. В орихальконовых наручах сами себя вы от туберкулёза не вылечите.
— От туберкулёза? — переспросил я.
— Это я так, на всякий случай. Чтобы им жизнь совсем мёдом не казалась! — улыбнулся во весь рот Разумовский.
А я и не думал, что Александр Иванович — такой мстительный тип! Я ему про туберкулёз всего раз в жизни рассказывал. Мне приходилось лечить заключённых в Хопёрске, и я решил поделиться опытом с главным лекарем. Но кто бы мог подумать, что он припомнит эту инфекцию нашим врагам!
Александр Иванович хотел крикнуть им вслед что-то ещё, но я не дал ему этого сделать.
— Достаточно, господин Разумовский. Они уже получили по заслугам. Лучше расскажите, какие у вас теперь планы на развитие лекарского дела в Саратове? — я похлопал его по плечу. — Вы же теперь не только главный лекарь, но ещё и мой заместитель.
— Да вы шутите… — оторопел он. — Губернский госпиталь снова мой? А я…
Александр Иванович чуть не упал в обморок, когда осознал, что я имею в виду. Я пересказал ему суть письма, пришедшего от императора, и пообещал, что с завтрашнего дня мы начнём поднимать с колен полуразрушенную лекарскую систему губернии.
Но перед этим мне точно нужно отоспаться. Так после битвы на старом кладбище и не восстановил свой запас сил.
Перед уходом из губернского госпиталя я убедился, что все мои друзья в стабильном состоянии и на остальных лекарей больше не выпадет сложных экстренных случаев. Только после этого я с чистой совестью направился домой.
Самое время проспать часов эдак… шестнадцать! Да, оптимальный вариант. А через сутки уже взяться за орден, начать организацию свадьбы и приготовиться поднимать медицину Саратова на новый уровень!