Это что же получается? Враг не покидал поместье Елиных после свадьбы? Но из всех гостей остались только мой отец и братья. Кирилл с отцом, конечно, способны на подлости, но мы уже выяснили отношения. У них не может быть мотивации задержать меня здесь. Как раз наоборот, отец желает, чтобы я поехал в Санкт-Петербург.
Есть, конечно, вероятность, что этот текст на моей руке — сообщение от друга. Не от похитителя. Возможно, это предупреждение, а не угроза.
Но этот вариант кажется мне наименее реалистичным. Сомневаюсь, что друг стал бы передавать сообщение таким образом.
На всякий случай я снова вышел на балкон и осмотрел территорию особняка. Никаких признаков жизни. Только стражники патрулируют тропинки, окружающие небольшой лес.
Хочу я подозревать своих соратников или нет, а убедиться в своей правоте всё равно должен. А потому надо отправить письма всем тем, кто до сих пор имеет на руках приглашения.
Я вымыл руки, стёр кровь и залечил рану лекарской магией, после чего заготовил два письма с просьбой вернуть приглашения. А затем отослал их магической почтой Артуру Мансурову и Роману Кастрицыну.
Если завтра я получу приглашения, значит, этих двоих можно с чистой совестью исключать из числа подозреваемых.
Правда, есть среди моих знакомых ещё один человек, который чисто в теории мог бы оставить на моей руке надпись из крови. Михаил Багрянцев, маг крови, сын побеждённого нами Анатолия Ожегова.
Но и у него нет никакой мотивации меня предавать. Мы много раз друг другу помогали. С чего бы вдруг он должен переметнуться на сторону неизвестного мне противника?
Пока я размышлял, рана на моей руке вновь начала кровоточить. Странно, я ведь только что её полностью исцелил! Почему кровотечение продолжается?
После очередного восстановления кожи я поймал себя на мысли, что почерк, которым написано предупреждение, мне очень хорошо знаком. Я его уже видел. И не раз.
Это — мой собственный почерк.
Но я ведь не схожу с ума! Не может быть, чтобы я сам вырезал на себе эту надпись. А даже если бы и мог, рана у меня на правой руке. Выписывать это сообщение левой было бы трудно. Как минимум почерк бы изменился.
На этом я не успокоился. Взял магическую лампу и покинул свою комнату, чтобы осмотреть особняк. Если в доме скрывается злоумышленник, я его обязательно найду. Правда, у похитителя Анны есть странная особенность. Он не источает жизненную ауру.
Меня уже посещала мысль, что этот человек мог быть ходячим трупом. Но всех некромантов в Саратовской губернии мы уже перебили. И трупу не понадобилось бы красть приглашение. Защитный барьер его бы попросту проигнорировал.
— Не спится? — послышался голос отца. Александр Мечников сидел в гостиной около камина и задумчиво глядел в огонь.
— Как и тебе, — отметил я.
— Меня в последнее время постоянно мучает бессонница, — вздохнул отец. — С тех пор, как мне… дали новую должность, — он не стал упоминать императора, но я и так прекрасно понял, о чём говорит отец. — Мне даже пару раз приходилось пользоваться твоими лекарствами, — он с гордостью взглянул на меня. — Хорошо помогают. Только на следующее утро трудно проснуться.
— Потому что каждому нужно подбирать индивидуальную дозировку, — объяснил я и присел рядом с отцом. — Скажи, ты не заметил ничего странного сегодня?
— На свадьбе? — вскинул брови отец и тихо рассмеялся. — Понимаю тебя, сын. Я на своей свадьбе тоже перенервничал.
Похоже, он действительно ничего не заметил. Но я всё же решил рассказать отцу всё, что случилось за последние сутки. Сейчас не та ситуация, когда нужно в одиночку тянуть на себе все проблемы. Опасность может угрожать не только мне или Анне, но и всем членам семьи Мечниковых.
Отец молча выслушал меня, а затем взглянул на мою кисть. Как только кровь выступила на коже, он без предупреждения ударил по ране своей лекарской магией.
Буквы исчезли, но через несколько секунд появились вновь.
— Морской бог меня утопи, — шёпотом выругался отец. — Первый раз в жизни вижу нечто подобное. Обычно незаживающие раны появляются из-за воздействия некротики. Но я здесь её не чувствую.
— В том-то и дело. Я тоже. И тот человек, которого я вчера преследовал, некротику не источал, — объяснил я.
— Кому-то ты здорово насолил, — покачал головой отец. — Надеюсь, это никак не связано с моей работой, если ты понимаешь, о чём я. У моего господина много врагов.
Очевидно, отец говорил о Николае Первом.
— Не думаю, что дело в нём. Но нам всем нужно быть начеку. Возможно, нас будут преследовать. Значит, опасность может настигнуть нас и в поезде, и в Санкт-Петербурге.