— И давно ты здесь сидишь? — спросил я.
— Прости, Алексей. Я должен был убедиться, что ты выберешься оттуда. Не беспокойся. Никто не узнает о твоей тайне. Даже отец, — заявил он.
Он знает. Кирилл каким-то образом умудрился понять, где я только что был. Странно, он ведь не имеет доступа к лекарским богам. Откуда такая догадливость?
— Как ты понял? — я зажёг свет и присел в соседнее кресло — напротив брата.
— Видел таких, как ты. На фронте, — ответил он. — И среди наших, и среди вражеских бойцов встречались эти… Как их там называют? Избранники, да?
— Ты явно что-то путаешь, — замотал головой я. — Всех избранников я знаю лично.
— Я не про лекарей, — махнул рукой Кирилл. — Про стихийников и про других боевых магов. У меня был друг, который общался со своим богом. Поначалу я не верил ему. Думал, что он просто читает молитвы. Оказалось, он и вправду общается с прародителем своей магии.
— Не думал, что другие маги тоже могут становиться избранниками.
— Точно так же, как и я не думал, что лекари на такое способны. Ты ведь меня знаешь, Алексей. Я верю только в богов войны, — сухо усмехнулся Кирилл. — Я больше воин, нежели лекарь. Но теперь вижу, что и такие, как ты, имеют связь с чем-то, что находится выше нас.
— Я одного не могу понять, Кирилл, а зачем нужно было врываться в мой кабинет? — спросил я.
Может, я стал слишком подозрительным, но всё же его поведение выглядит странным. Он просто сидел и наблюдал за тем, как я общаюсь с богами. Подслушать наш разговор он не мог, но всё же мне бы хотелось услышать объяснения.
— Я издалека почувствовал твою тревогу, — ответил Кирилл. — Мне показалось, что тебе стало плохо. Поэтому я и зашёл. Ну… И если уж говорить совсем честно, я стараюсь следить за тобой с тех пор, как мы приехали в Санкт-Петербург.
— Ты меня в чём-то подозреваешь?
— Наоборот, я до сих пор чувствую вину. И отец чувствует. Мы оба сильно ошибались насчёт тебя, — вздохнул Кирилл. — Знаешь, мы ведь над Ярославом смеялись. Ругали его. Говорили, что ему не стоит с тобой возиться. Не стоит писать научные работы. Убеждали, что ему лучше смириться, что ты больше — не член нашей семьи. Но… Потом ты спас меня. Несколько раз подряд. Кроме того, благодаря тебе отец получил должность первого лекаря в Российской Империи. И… — Кириллу было тяжело вести этот монолог. Но он всё же хотел выговориться, поэтому продолжал выдавливать из себя то, что чувствовал. — Ты превзошёл всех нас. Знай, отцу тяжело будет это сказать. Думаю, он этого и не скажет. Но мы тобой гордимся.
— Спасибо, Кирилл, — улыбнулся я. — Знаю, с отцом мы уже поговорили. Может, документально мы и разные Мечниковы, но семья у нас одна.
— Стой… Что с тобой происходит? — Кирилл указал взглядом на мою руку.
Боль я почувствовал не сразу. Она пришла уже после того, как с моего предплечья полилась целая струя крови.
А на коже появилась новая надпись.
«В сторожке умирает человек».
Мы с Кириллом переглянулись и тут же рванули вниз — в фойе особняка. А затем во двор. Пострадавшего стражника мы обнаружили рядом с кустами, около входа в сад. Похоже, ему стало плохо, он пытался добраться до нас, но сил не хватило даже помощь позвать.
— Морской бог меня потопи… — просипел Кирилл. — Посмотри на его руки. Алексей, что это с ним?
Клятва лекаря гудит. Руки и ноги стражника начали гнить. Их пропитала некротика. Такая же, как у лекарских богов. Только на этот раз она мне поддалась. Я смог убрать её своей силой.
Вот только лучше пострадавшему всё равно не стало. Мы с Кириллом перетащили его в фойе и положили на диван. В свете ламп я сразу же узнал этого мужчину.
Он сопровождал нас с Анной сегодня. Именно он следил за нашей безопасностью, пока мы осматривали Санкт-Петербург. Не может это быть простым совпадением. У отца несколько сотен солдат. Почему пострадал именно он?
— Болит… — простонал стражник. — Алексей Александрович, в животе болит…
Я впустил свою магию в его брюшную полость. И нащупал ею огромное количество пузырьков с гноем. Печень, поджелудочная, селезёнка, кишечник — всё начало нарывать. Некротика заразила весь организм какой-то инфекцией.
В ход пошёл антибиотик. Я взял с собой несколько ампул. Сразу же ввёл в вену пострадавшего бойца несколько кубиков пенициллина, а затем прошёлся по всем органам обратным витком. Убил все бактерии, а Кирилл в это время восстановил пострадавшие конечности.