Похоже, всё дело в курении. Вероятно, развилась хроническая обструктивная болезнь лёгких, судя по пальцам и бочкообразной грудной клетке. Там внутри определённо эмфизема. Но создаётся впечатление, будто я что-то упускаю.
Почему-то интуиция трубит, что кроме самокруток на его здоровье повлияло что-то ещё. Странное ощущение… и оно приходит ко мне уже не в первый раз. Поначалу я думал, что всё дело в опыте. Всё-таки я в прошлой жизни повидал десятки тысяч пациентов, если не больше. Но такого острого чувства у меня никогда не было.
Такое впечатление, будто это лекарская магия даёт мне подсказки. Любопытно… Неужели она эволюционирует? Ведь раньше она никогда так не делала. Я всегда изучал симптомы человека своими силами.
— Снимите рубашку, я вас послушаю, — сказал я и достал фонендоскоп.
Ага… Ещё до того, как я начал слушать лёгкие, мне в глаза бросились ещё два симптома. Оказавшись рядом с пациентом, я обнаружил, что у него покраснели веки. А губы, наоборот, стали синюшными. Всё это — признак кислородной недостаточности.
Лёгкие. Что-то происходит с ними. Очевидно, вышеописанное заболевание — ХОБЛ. Но я что-то упускаю… Это точно. Сомнений в этом быть не может.
Я принялся слушать лёгкие, прикладывая головку фонендоскопа к расширенной грудной клетке, и услышал хрипы. Влажные, с элементами крепитации — звука, которые образуется при слипании и разлипании листков плевры. А раз уж даже оболочка, окружающая лёгкие, «попала под раздачу», значит, воспалительный процесс распространился чуть ли не на всю дыхательную систему и грудную клетку в целом.
Я провёл перкуссию, расположив один палец на груди мужчины, а другим принялся по нему стучать. Услышал звук, который в медицине принято называть «коробочным». По его наименованию примерно понятно, как звучит такой стук.
— Что скажете, Алексей Александрович? — спросил Архип Петров.
— Беда с лёгкими, — прямо сказал я. — Немного восстановить ваше здоровье я смогу. Но полностью это уже сделать не получится. Однако вы можете приходить ко мне раз в несколько месяцев, чтобы я поддерживал вашу дыхательную систему.
— Ух, как же я рад это слышать. Хоть что-то! Меня и такое устроит! — обрадовался Архип. — А то моим пчёлкам без меня туго придётся. Если я помру, некому будет о них заботиться. Кстати, обязательно занесу вам мёд летом. Отблагодарю!
Меня словно молнией ударило.
— Стойте! — воскликнул я. — Вы сказали, что работаете с пчёлами. У вас пасека?
— Ну… Да, — кивнул Архип.
— Сколько лет вы уже с ними взаимодействуете? — уточнил я.
— О-о-о… — протянул пациент. — У меня своя пасека уже лет тридцать. Хотя до этого я отцу чуть ли не с самого детства помогал в этом деле.
Вот оно… То, о чём мне намекала лекарская магия. Тут дело не только в курении. Есть вероятность, что самокрутки даже сыграли меньшую роль в развитии заболевания, чем эти пчёлы.
Болезнь пасечника. Хронический фиброз лёгких, который развивается из-за воздействия огромного количества продуктов и веществ, выделяемых пчёлами. На человека они могут оказывать влияние как сильнейшие аллергены.
Речь идёт о пыльце и нектаре цветков, прополисе, маточном молочке, мёде, воске и множестве других аллергенов, которые с ходу и не припомнишь.
Я бы хотел запретить ему заниматься разведением пчёл, но не могу. Вижу, что в этом весь смысл его жизни. Пока я размышляю, как его лечить, он продолжает болтать про своих пчёлок. Для него такой запрет будет хуже смерти. Уж лучше я буду поддерживать его здоровье каждые три-четыре месяца, чем полностью лишу его главного в жизни занятия.
Временно восстановить здоровье его лёгких было нетрудно. Я немного уменьшил их объём, ускорил кровообращение в артериях и венах лёгких, а затем вызвал резкий и крайне неприятный для пациента выброс мокроты.
— Не сдерживайтесь, — сразу же сказал я. — Выкашляйте всё, что скопилось.
На этот случай у меня была специальная ёмкость для пациентов. По ней было удобно изучать мокроту для уточнения диагноза.
— Дышу… — прошептал Архип, а затем прокричал:
— Дышу! Дышу!!!
Мужчина чуть ли не бегать начал, осознав, что его лёгкие вновь работают, как раньше.
— Всё, Алексей Александрович, кроме платы за приём я обязательно принесу вам медку. А ещё лучше на чай заходите. Я живу на Приречной улице в первом доме. Как будет желание — заглядывайте. Приму вас в любое время.
Радостный мужчина убежал в нашу новую регистратуру, которой теперь заведовал Юрий Сапрыкин, а я вышел на улицу, чтобы сделать короткий перерыв.