Это всё объясняет. Та же Катя чуть не умерла во время родов, да и саму беременность переносила очень тяжело. А всё потому, что Олег и Серёжа обладают магическими задатками, а она — нет.
Видимо, точно такую же патологию пережил и Дмитрий Шевкунов. Не знаю, как перенесла роды его мать, но сам он в итоге спустя двадцать пять лет столкнулся с последствиями непереносимости магии.
Возможно, его отец владел магией тьмы, света или огня. Что-то из этого списка могло спровоцировать такой дефект иммунной системы.
Да, ведь такая реакция на свет — это именно влияние неправильно работающего иммунитета. Гиперреактивность. Аллергия.
Правда, сам ультрафиолет выступать в качестве аллергена не может. Просто кожа слишком резко реагирует на эти лучи, и в ней начинают образовываться свободные радикалы — обломки молекул, которые страстно жаждут связаться с любым другим веществом. Это приводит к развитию цепной реакции, которая может повредить не только кожные покровы, но и внутренние органы.
В каком-то смысле это похоже на маленький ядерный взрыв на уровне клеток и молекул.
— У вас уже есть план лечения, Алексей Александрович? — спросил меня Сеченов. — Я, если честно, не совсем понимаю, как мы можем справиться с такой проблемой.
— Можем. Но пока что я могу предложить только стартовую терапию. В дальнейшем придётся создать несколько препаратов, которые пациенту придётся использовать на постоянной основе. Боюсь, полностью излечить это заболевание не выйдет, — пояснил я.
А не выйдет это сделать, потому что поломка находится где-то на уровне генов. А изменить генотип человека никто не мог даже в моём мире. В этом, конечно, имеется магия и прочие колдовские науки, но даже они не могут пробраться так глубоко. Если бы в этот мир попал генетик, а не я, вполне вероятно, что ему бы хватило знаний, чтобы искоренить дефект.
Но в этом мире работает одно железное правило. Чем меньше структура — тем больше на её лечение требуется магии. Думаю, для изменения генов только сама Гигея сгодится. И то не факт. А если одного человека лечит бог, расходуя при этом все свои силы, стоит задуматься, а правильно ли мы вообще поступаем?
— Если вы действительно готовы мне помочь, я буду в вечном долгу перед вами, господа лекари, — склонил голову Дмитрий Шевкунов. — Однако есть одна проблема. У меня нет денег, чтобы оплатить ваши услуги.
— В таком случае мы зря тратим время, — заключил Кораблёв. — При всём моём сочувствии к вам, лекари благотворительностью не занимаются.
Другого ответа от Кораблёва я и не ожидал. Старик — хороший лекарь. Сильный, опытный. Но он никогда не примет тот факт, что людям можно помогать просто так. И в этом его вины нет. Его воспитывали в таких условиях, как и всех лекарей в этом мире. И быстро изменить эти взгляды я не смогу.
— О-о! — воскликнул Сеченов. — Ничего себе! Смотрите-ка! — Иван подошёл к столу и с грохотом положил на него небольшой мешочек. — Кажется, наш пациент солгал. Есть у его деньги. Экий вы жадина, Дмитрий! Уж за своё здоровье-то можно заплатить.
Я с трудом сдержал улыбку. Не ожидал, что Сеченов так поступит. Я уже давно понял, что за сдержанным и немного суетным мужчиной кроется очень добрая душа.
Он только что положил на стол свои собственные деньги. Не понимаю, правда, зачем он это сделал. А точнее — почему? Я бы мог это сделать — на меня это похоже. Но Сеченов — один из тех, кто рос среди местных лекарей. У него не может быть такого же мышления, как у меня.
— Иван Михайлович, я прекрасно видел, что вы сами положили на стол деньги, — нахмурился Кораблёв.
— Да я что, дурак, что ли, по-вашему, Иван Сергеевич? — хмыкнул Сеченов. — Ещё я на пациентов деньги не тратил! Видимо, Дмитрий просто забыл, что у него осталась заначка. Верно я говорю?
— Д-да, — прикрыв лицо, прошептал Шевкунов. Похоже, он был настолько шокирован, что с трудом сдерживал слёзы. — Да, оставались какие-то гроши. Надеюсь, этого хватит.
— Не будем больше разыгрывать эту сцену, господин Кораблёв, — обратился к главному лекарю я. — Деньги есть, болезнь есть. Работаем!
Теперь у Ивана Сергеевича просто нет повода отнекиваться. Хотя вся наша троица лекарей явно друг друга искренне не понимает. Но это и не важно. Главное — насколько качественно мы сможем выполнить нашу работу.