Алкаут
Глава 1
Алкаут лежал в тени высокого старого дерева, хмуро разглядывая свой прайд. Его все бесило. Эти измученные львицы с блеклой шкурой. Эти мелкие звереныши – его дети, с выпирающими ребрами, вечно просящие есть. Сытое время ушло, и теперь каждый рот был лишним балластом. «Дети еще будут, самому бы выжить», - этими мыслями он руководился, урезая и так крошечную пайку котят. Поодаль уже встречались первые трупики малышей. Но они исчезали, как только наступала ночь. Пара старых львиц тоже тянула на сдох, и Алкаут решил за них вопрос их выживания. Под ударами лап вожака львицы падали, а крепкие челюсти заканчивали начатое.
Алкауту не было ни жалко, ни больно. Он давно возненавидел слабость. А когда возле старого баобаба учуял давно забытый, но ненавистный запах, его мозг затопила ярость. Он вспомнил все и теперь жаждал мести!
***
Два человека стояли возле клеток со львами и рассматривали хищников. Джентльмены были совладельцами передвижного цирка. Их дела шли не ахти. Нужно было что-то эдакое, чтобы поправить свои позиции.
В первой клетке, из угла в угол, метался огромный самец, в другой – лежала самка с детенышем.
- Рене, как тебе этот самец?
- Нет, Эрик, что ты. Этого уже не укротишь! Больно взрослый. Да и денег стоит немерено.
- А что насчет самки?
- Можно. Если в цене сойдемся.
- Котенка берем?
- Да на кой он нам? Мал еще. Забот не оберемся.
Малыш резво играл с материнским хвостом, изредка заваливаясь на бок во время атаки. Емубыло все равно, кто там, по ту сторону его мира, здесь ему было тепло и весело. Наигравшись, он залез под теплое брюхо матери за очередной порцией вкуснейшего молока. Он, конечно же, уже ел из мисок вместе с мамой, но что может сравниться с этим манящим сладким вкусом? Наевшись, львенок сладко зевнул и заснул под ласковым шершавым языком матери, тщательно вычищающим его шерстку. Даже громкие рыки отца совершенно не беспокоили его.
***
На переговоры с директором зоопарка ушло немного времени. Сошлись в цене и voila – братья Де’Тьен стали обладателями молодой львицы Сильвы. Ветеринар пришел с усыпляющим уколом.
- Дайте мне, - Эрик нетерпеливо пританцовывал возле клетки. Он вожделел охотой, но был труслив для реального действия. А здесь такая возможность.
Ему подали воздушную трубку для инъекций. Набрав полные легкие воздуха, он дунул. Игла со шприцом впилась в бедро львицы. Она вздрогнула. Минут через десять самка стала покачивать головой. Её явно клонило в сон.
- Месье, подождите немного. Снотворное еще не полностью действует. Куда Вы?!
Но Эрик, нетерпеливый от рождения, уже открыл клетку, чтобы успеть сфотографироваться с обездвиженной, но еще полусонной львицей: «Теперь никто не назовет меня трусом! И никто не скажет, что это чучело!» Он умостился на боку львицы, вцепившись в ее холку. Самец в соседней клетке бесновался, но прутья его тюрьмы были крепки. От этого неистового рева проснулся котенок. Он удивленно похлопал глазами и увидел «нечто» возле своей матери. Она не рычала на незнакомца, а значит, и ему можно подойти. Малыш робко понюхал страшную, длинную лапу незнакомца. Та пахла отвратительно. Недавняя порция молока переварилась, и возле черной лапы без пальцев стала образовываться большая лужа.
- Какая пакость! – заверещал Эрик, когда под его дорогущий ботинок потекла малоприятная лужица. Он подкинул львенка носком туфли, и тот отлетел к стенке вольера, сильно ударившись о прутья.
Жалобный плач детеныша вернул львицу из теплых объятий Морфея. Перед мутным взглядом копошился и стонал ее малыш. Из последних сил сопротивляясь сну, она вцепилась зубами в что-то неприятно пахнущее рядом и провалилась в сон.
Рене, как опытный охотник, среагировал моментально. На боку ветеринара висел револьвер. Старший из братьев Де’Тьен схватил его и, не прицеливаясь, выпустил весь заряд в хищницу. Даже мертвая, львица не отпускала свою жертву. Ее челюсти пришлось разжимать тем же револьвером, используя его, как рычаг.
Эрик орал, громко проклиная всех, и обещая призвать каждого к ответу. Директор зоопарка решил отделаться малой кровью. Со всевозможными извинениями, он преподнес пострадавшему львенка в качестве подарка. Алкаута грубо сунули в ящик, где он и провел несколько суток.
Дрессировать котенка стали сразу, едва Эрик вернулся из больницы. Он самолично присутствовал на всех тренировках и требовал жесткого обращения со львенком. Рене не раз убеждал брата успокоиться. Но в глазах Эрика все зло мира сконцентрировалось в одной точке по имени Алкаут. Иногда, спрятавшись в отведенной для животных части шапито, когда возле зверей не было смотрителей, Эрик брал в руки хлыст и от души отхаживал львенка до полусмерти, свято веря, что это исчадие ада есть причиной всех его проблем.