Сеару очень не хватало материнской любви. Все годы жизни она была его поддержкой. Его наставницей. Теперь он один, и место под солнцем вырывать стало в разы сложнее. Гнев отступил, сменяясь чувством острой тоски.
Умывание успокоило. Теперь можно вернуться в стаю. Он с трудом переносил опостылевшую сестру-вожака, но не доверять словам матери причин не было – она никогда его не обманывала. И теперь он ждал течки Цукет, чтобы навсегда утвердить свои права. А человечка никуда не денется…
Без полутонов
Глава 1
Жаркий, удушающий день медленно скатывался вслед з солнцем. Раскаленная тропическая равнина раскрыла свои объятья слабым порывам ветра. Тяжелые воздушные массы, прогретые за день, поднимались вверх, неохотно уступая свои позиции более прохладным, несущим облегчение всему живому. Мелкие зверьки после дневной жары выползали на поверхность. Наступало время охоты для львов и падальщиков. Я благоразумно завершила все свои дела пораньше и теперь предавалась отдыху. Невесомая рука погладила мою шерсть, вызывая приятную дрожь. Я оглянулась. Мне частенько казалось, что я не одна, но рядом никого, как обычно, не оказалось.
«Наверное, порыв ветра», - и это было горько. Все чаще вспоминались темно-карие глаза в ореоле платиновых волос. Красивое молодое тело и этот хмурый изучающий взгляд. Мне уже не было стыдно. Наносные правила морали давно сошли в туман. Жизнь среди хищников здесь, в девственной природе, расставила все по местам. Если любишь – люби, а ненавидишь – убей. Полутонов нет, как и получувств. И чего я так взъелась тогда на аллари? Ах, ну да! Этикет, будь он трижды неладен. Правила и приличия. Мужчина все сделал неправильно. А неправильно ли?
Будь он человеком, протянул бы открытую ладонь для знакомства, завел душевную беседу. Но он – аллари, нечеловек в человеческом облике. И «открылся всей душой», так, как понял - обнажился весь, для встречи с неизвестной землянкой. Он старался…
В воздухе витал знакомый запах. Я судорожно принюхивалась, ловя каждую молекулу. Наверное, я схожу с ума. Моим телом овладела истома. Сводница-ночь будоражила чувства, подкидывая манящие образы.
- Аллари, где же ты? Почему ты оставил меня?
***
Я стоял недалеко от лежки гепардицы, привалившись к стволу дерева. Покров невидимости позволял мне находится, где угодно, но я не приближался к Майе близко. Это стало невыносимо. Обязанности превратились в кандалы, я погибал под их тяжестью.
Мои глаза блуждали по гибкому телу, давая массу пищи для ощущений. Я не поверил своим ушам, когда Майя заговорила. Мне показалось, что мой мозг играет со мной, создавая слуховые галлюцинации, выдавая реальное за действительное. «Неужели она думает обо мне? Неужели простила?»
- Я здесь! Я не оставил!
Гепардица вздрогнула, непонимающе покрутила головой по сторонам и села.
- Где ты?
Я материализовался и подошел к самочке.
- А я надолго в этом теле? – услышал неожиданный вопрос.
- В любой момент можешь выйти, если есть желание.
- Хочу!
Присев, внимательно посмотрел в морду животного. Поймав сознание Майи, потянул наружу. Гепардица вздрогнула и заснула. Майя материализовалась передо мной в своей розовой, немного примятой ночной рубашке. Я взял ее за руку и притянул к себе. Во мне все замерло, ожидая новых всплесков возмущения и гнева. Но девчонка приникла к моей груди, не стесняясь и не отталкивая. Крепко обхватила меня за талию и просто молчала.
Я не знаю, как долго мы так стояли, безмолвно наслаждаясь близостью друг друга. Но она вдруг подняла на меня свои серые глаза и спросила:
- Что будет с Силин?
- Не беспокойся, она проспит до утра. Майя, прости меня за все.
- Угу, - девушка снова уткнулась мне в плечо. – Ты, правда, всегда был рядом? – меня снова окинули беспокойным взглядом.
- Да.
- Тогда ты прощен на века вечные, - со вздохом сказала Майя. - Иногда так страшно было.
- Ага, особенно с ухажерами, - не удержался я.
- Что? – она толкнула меня кулачком в плечо. – Ты подсматривал?
- Я же говорю – был всегда рядом.
- Даже когда я спала?
- Особенно, когда ты спала. Я охранял твой драгоценный сон.
- А когда Сиам меня вылизывал? – щеки девушки залил румянец.
- Угу. Но давай, об этом не будем, - я нахмурился.
Майя удивленно посмотрела на меня, открыла рот, чтобы что-то спросить, но тут же его закрыла. Огромные серые глазами заглядывали мне в душу, ища там подтверждение своему предположению. И я открылся для Майи. Она читала меня, как книгу, удивляясь, покрываясь легким румянцем.