Мозг ехидно подсунул последние воспоминания – охоту. И вот, по-хорошему, еда должна была попроситься наружу, ан нет – животные инстинкты на высоте. Чувствую себя отлично, значит и моралью особо заморачиваться не придется, а от въевшегося в мозг надоедливого этикета теперь можно отдохнуть. Странно, меня этот факт даже не огорчил. Не то, что раньше.
Часа два я лежала в философских раздумьях, пытаясь просканировать свое новое «Я», и скооперировать свою личность с сутью животного. Выходило со скрипом, но я не отчаивалась. Чем биться в истерике, нужно использовать новые возможности по полной.
Когда солнце перевалило за полдень, встала, чтобы практическим путем определить свою физическую форму и размять лапы. Первые шаги я еще спотыкалась – горизонтальноходячесть была в новинку, а осознание этого факта только мешало. Охота не в счет. Я тогда еще не полностью слилась с самим животным. Оно само все делало.
Разгоряченный воздух обдал жаром гибкое тело. Я перешла на легкую рысь. Бежать оказалось приятно. В боку не болело, как на физкультуре, в школе. Скоро показались большие валуны. Крупные, ошлифованные ветрами, они удивительным образом подходили этой песчаной местности. Прыгнула на один, второй… А-а! Здорово! Никогда раньше я бы на это не решилась, а теперь передо мной открывалась вся прелесть движения. Я летала, мягко перескакивая с вершины на вершину геологического ребуса, испытывая возможности нового тела. Умаявшись, захотела пить. Это стало первой проблемой. Подумав, решила прислушаться к инстинктам животного. Те откликнулись сразу, будто всю жизнь мою вырабатывались.
Воздух. Везде горячий воздух. Понюхав еще, уловила слабую свежую струю. Не заморачиваясь вопросами по теме «а вдруг…», двинулась по обозначенному вектору. Идти пришлось долго. Я устала. Играя сама с собой, я потратила много энергии, да и территория была мне не знакома. Приходилось все время быть начеку. Вдали блеснуло зеркало водоема. Еще пара сотен шагов, и я осторожно приблизилась к небольшому озерку. На вид вода была чистая. Задвинув подальше сомнения, припала к благотворной влаге.
М-да, а лакать-то у меня не получается. Перепробовав разные маневры, примерилась к одному способу: придав языку форму лодочки, черпала воду, как ложкой. Выходило не ахти, но пить получалось. И как только я определилась, какой-то козел напал сверху. Ну все, мое терпение топнуло! Оно и так на волоске держалось, пока я пить приноравливалась, а тут мне всю малину обломали - напиться не дали! В прыжке развернулась к обидчику лицом, э… то есть, теперь уже мордой. Загрызу урода! И остолбенела. Передо мной лучилась счастьем морда молодого гепарда. Упс! Как-то я не знаю, как себя вести. Да и кто это, тоже не знаю.
Мои сомнения разрешил молодой нахал. Да-да, это был самец.
- Силин, привет, сестренка! Как охота? Давно тебя не видел. Смотри, у меня загривок тоже изменился. Теперь я взрослый! И могу найти себе пару! – слова лились из него, как из рога изобилия. Он говорил взахлеб, сопровождая свой рассказ радостным покачиванием черного кончика хвоста и припаданием на передние лапы.
«Ну, дите и все тут, а еще пару хочет найти! - мелькнуло в голове. - Хоть имя свое узнала. А вот как его зовут?»
- Э.., ты от радости свое имя то не забыл? – пошла я на хитрость.
- Нет, - опешил братец, - Сиам я, как и был.
«Сиам, значит. Ну что ж, продолжим светский разговор, вдруг еще что полезного узнаю». Я не успела раскрыть рот, как братец перебил:
- Слышала, в стае у Сузби что-то произошло?
Я приподняла бровь (хочется так думать), и с непринужденным видом прокомментировала наугад:
- Слышала, что она пару потеряла.
- А, да, есть такое. Алкаут разорвал, когда гиены близко подошли к трофею его прайда. Львицы уже наелись и отдыхали, но лев даже остатками делиться не захотел. Он бы загрыз Сузби, но Мабрик закрыл ее собой. Она ведь щенят носит.
- Да, дела, - с умным видом поддержала разговор.
- Теперь в стае скоро новая вожачка появится. Сузби стара. Не захочет нового партнера.
- Думаешь?
- Да об этом вся саванна треплется. Втихую. В открытую никто с гиенами связываться не захочет. Все в своем уме.
«Баба бабе сказала…», - подумалось мне о психологическом родстве наших сущностей.
Сиам привалился ко мне бочком и стал вылизывать розовые подушечки лап.
- Как думаешь, кому власть в стае перейдет? Я думаю, Сеару. Он любимец Сузби.
- Да нет. Цукеш – старшая дочь. А у них в стае вожак – самка, по определению, - поделилась я информацией из книг. А то, чего доброго, заподозрит неладное братец.
- В принципе, ты права. Законы стаи. Хотя Сеар был бы сильным вожаком. Слышал, он владеет чем-то опасным.