Исида, положившая одну руку на лоб, а вторую – на солнечное сплетение девицы на алтаре (интуитивно понято, что тело мое, но принять это сложно и неприятно), проворчала:
- Да там нормально все было. И эти мужики её в полном порядке.
- Восприимчивость моих детей к ядам прямо понятна из их имён. В большинстве своем, малышке достались мужики устойчивые к основным ядовитым веществам этого мира. А тот башковитый парень, который проводил экскурсию, он там на выходе валяется... – недовольно скривившийся Аорро остановился так, что их с Исидой разделял лишь выступ алтаря.
Богиня от его слов будто бы отмахнулась:
- Значит диверсию второй организовал, который не пошёл в оранжерею.
- Версия хорошая. Вполне годится, но есть нюанс... – Аорро помрачнел и растрепал и без того лохматую челку.
- Давай соображай быстрее. Пока я организм Миланы от всех вредных примесей чищу, у тебя как раз есть время высказаться, – пренебрежительно фыркнула сияющая небожительница.
Обежав два круга и застыв в ногах лежащего на жертвеннике тела, весьма негостеприимный, как показывает печальная практика, мир забубнил:
- То, на что Милана среагировала – аромат «Слез дочери» – самого известного и самого ценного растения под светом Аора. Расцветая, он источает отравляющие вещества строго в определённое время. И второй сопровождающий мог просто об этом помнить. Ну, и по этой же причине туда не пошёл, решив, что его коллега ценных посетителей не пустит в опасное место. В целом, и такой вариант возможен...
Исида покосилась на хозяина неодобрительно, но кивком головы предложила продолжать.
- Этот цветок – единственное сырье для настойки, которая может ненадолго подарить беспричинную радость и счастье моим, устойчивым к ядам, детям. Поэтому он столь популярен и дорог...
Вот ведь, и тут из-за препаратов изменяющих сознание пострадала. Снова здорова.
Вдруг в моем мутном кинозале (или у меня в ушах) кто-то рявкнул:
- Отставить!
Я вздрогнула и меня словно отбросило от стекла, за которым практически ссорились мир и богиня.
А когда я вновь смогла что-то разглядеть, то умилилась увиденному.
Теперь совершенно точно мое тело, одетое в скафандр, в котором я разгуливала по Исследовательскому центру, возлежало в большой прозрачной колбе, вокруг которой собрались Олеандр, Тис, Бересклет и Адонис. Они тянули руки к блестящим штырям, выходящим из колбы наружу. А, стоящий в изголовье, глава Центра гневно махал на них руками и пытался помешать:
- Прекратите пытаться впихнуть в неё энергию.
- Но как её спасти? Как ей помочь? – голос Олеандра звучал непривычно резко и зло.
- Её организм в порядке. Все системы работают нормально, – глава Центра указал на бегущие по поверхности колбы ровные строчки знаков зеленого цвета.
Тис, еще более мрачный, чем обычно, рыкнул:
- Но почему она не приходит в себя?
- Она просто спит, – развел руками гостеприимный хозяин заведения.
Ответ никого из моего «букета» не устроил. Парни переглянулись и сердито уставились на ученого, а Адонис, криво усмехнувшись, уточнил:
- И когда проснётся?
А в ответ прозвучало усталое:
- Этого не знает никто.
Неловко стало даже мне.
Ну, я попробовала прикоснуться к колбе. Неожиданно получилось. Так же как и пройти сквозь толстое стекло. И даже потрогать собственное бесчувственное тело. Но на этом все везение закончилось.
Теперь я сидела внутри.
А они, приложив раскрытые ладони к поверхности колбы, стояли снаружи. Настороженные, тревожные, угрюмые.
- Помните, в одной из сказок её мира рассказывалось о принцессе, которую отравила злая ведьма, и девушка спала в заброшенном замке больше ста лет, – вдруг уточнил Олеандр.
Бересклет хмыкнул:
- А, это там было, что потом её нашел местный принц и расколдовал?
Тис с Адонисом переглянулись, а Олеандр обвел руками помещение и сообщил главе Центра:
- Ну что же, впереди у нас время до конца мира. И четыре кандидата в принцы. Работаем.
Ребята приободрились, но ненадолго.
Сначала часть стеклянного купола над моей головой отъехала в сторону, а я выбралась наружу. Потом они по очереди принялись целовать, лежащее в колбе тело. По всякому: в лоб, в нос, в щеки и даже в губы. А некоторые даже по-взрослому (наглый Адонис).
Без толку.
Ответа от системы получено не было.
Ну и от меня тоже.
Я ничего не чувствовала, когда они до меня дотрагивались. Ни фантомно, ни как-то иначе.