Прошло где-то часа полтора – два бесплодных попыток, и они, вероятно, начали размышлять. А обстоятельный Бересклет задумчиво протянул, когда я уже успела и вокруг побегать, и полежать, и посидеть, и даже повисеть в этой здоровенной колбе:
- Мне кажется, что есть какой-то важный, принципиальный момент, который мы все упускаем...
- Мне кажется, я понимаю, о чем ты, – хмыкнул Тис.
- Да, но у нас давно нет нужного понятия, как в родном мире Миланы, – Бересклет устало потер лоб и беспомощно взглянул на Олеандра.
Тот удивленно покивал:
- А, ты имеешь в виду некую «волшебную любовь»?
- Да, некоторое фантастическое чувство, которое жители её мира испытывает иногда друг к другу. В честь него совершают как великие, беспримерные подвиги, так и самое страшное зло.
Парни вновь переглянулись, и лица их стали еще более мрачными, чем тогда, когда «поцелуйный эксперимент» результатов не дал.
- К сожалению, мы, в принципе, не знаем, что это такое. Нам и узнать-то это не откуда, так как наши доисторические хроники это сплошь завоевания, научные открытия и передел мира, – зло бросил Тис.
Адонис чуть толкнул его в плечо, а Бересклет сжал запястье. Надо же, поддерживают друг друга.
Какая прелесть.
Научились что-то чувствовать про близких и связанных с ними. А там, гляди, еще чего полезного освоят?
Олеандр оглядел коллег по несчастью и устало вздохнул:
- Пока мы не поймём, что это и пока мы это самое у себя не обнаружим, подозреваю, что разбудить Милану мы не сможем...
И тут взвыли сирены, а по прозрачной поверхности колбы побежали алые волны.
Да, мало мне было валяться тут пластиковой куклой.
Наступило прямо эпическое позорище, да.
Уткнувшись лицом в ладони, чтобы не созерцать этот кошмар, я успела лишь подумать:
– Вот что, что, а критические дни всегда начинаются некстати...
Драгоценные!
Очень надеюсь, что обстоятельства не помешают, и этим летом история Миланы все же завершится.
Глава 18: Немного о репродукции
«Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.
Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным…»
С. Есенин «Заметался пожар голубой…»
Сначала мне показалось, что я вернулась в тело: так вдруг стало тяжело и меня всю как будто сдавило и сплющило.
Но, открыв глаза, я поняла, что мечтать все еще не только вредно, но и обидно, потому как впустую.
Я по-прежнему была призрачной, но меня снова унесло в мутную даль и притянуло к стеклу, через которое можно было понаблюдать за сценами из жизни божественных сверхсущностей.
В этот раз в кадре была комната Исследовательского центра с моим телом в самом сердце событий.
Команда ученых и мои подопечные дружно служили отличной иллюстрацией к определению «броуновского движения» из учебника по физике. Наглядной.
А два могущественных наблюдателя скромно застыли в углу.
Рот богини кривился, носик морщился, а сама она с насмешкой смотрела на хозяина здешних мест.
Я прислушалась.
Исида фыркнула:
- Ну а что ты хотел? Вы мужчины – странные. Твои ребята зарядили регенерационную капсулу на полное обновление организма, вот он и начал обновляться.
- Но почему Милана при этом истекает кровью? – Аорро не выдержал и нервно заметался вокруг капсулы, где лежала спящая девушка, под поясницей и ногами которой медленно расплывалось кровавое пятно.
Неловко мне было по-прежнему. И чтобы хоть как-то справиться с этими ужасными дискомфортом и стыдом, я решила считать это тело «незнакомой девушкой», пока я вне его.
- А твои, за давностью лет, об этом уже забыли? – ехидно уточнила богиня. – Видишь ли, сейчас мы наблюдаем один из абсолютно естественных процессов женского организма…
Остановившись напротив собеседницы так, что их разделяла лишь капсула и суетящиеся вокруг нее страдальцы, творец мира вскинул руки и простонал:
- Но надо же что-то делать?
- Только если позаботиться об отводе естественных отходов, собственно, и всё. Ну и попробовать Милану все же разбудить. Толпа «принцев», а проку, как обычно, от них, никакого.