— Можешь не упоминать моё имя в этой речи, муж, — говорит она сквозь стиснутые зубы.
Фиона подходит к ней, но Джеки разводит руками.
— Отвали, Фиона. Ты поцеловала её. Я не хочу, чтобы ты находилась рядом со мной.
Я вздрагиваю, как и большинство людей в комнате. Роман дрожит, он в ярости. Но я беспокоюсь не о нём. Я хватаюсь за напряжённое предплечье Джована и наваливаюсь всем весом своего тела, когда он начинает двигаться в сторону Джеки.
— Лучше кому-нибудь заткнуть эту суку, пока я не приложила её правым кулаком, — кричит Алзона. — Потом левым.
Лёд хрустит костяшками пальцев.
— Как скажешь, Зона.
Я знаю, что он никогда не доведёт свои слова до дела, но Жаклин не знает этого. Она делает пару шагов назад и смотрит на Романа. Когда она видит, что он не сдвинулся с места, она снова начинает злиться.
— Как вы все могли упустить тот факт, что она смешанная! Она наполовину Брума, наполовину Солати. Ей нигде не нет места. Она чудовище, мерзость.
Она сплёвывает на пол рядом с собой.
— Эм, вообще-то, я думаю, ты найдёшь место… — начинает Кристал.
— Кристал, — говорю я.
Она замолкает. Упоминание Ире в присутствии Джеки сейчас было бы не самым лучшим решением. Джован ещё не поделился со своим народом подробностями.
— Мне жаль, что ты так считаешь, Джеки, — сказала я. — Если честно, я отчасти надеялась, что это поможет тебе простить меня за то, что я бросила вас по пути в Первый Сектор.
Я придвигаюсь ближе к ней, сцепляя руки за спиной.
— Я знала, — она тяжело дышит. — Я никогда раньше не видела такой необычный иссиня-чёрный цвет волос. Я увидела тебя в Куполе, увидела свет, отражающийся от твоих волос, увидела, как ты издалека смотришь на наш столик, и поняла, что это ты. Что рядом со мной сидела мерзкая полукровка и месяцами ела мою еду.
Масштабы её ненависти оставляют во рту кислый привкус. Её слова никогда не покинут меня, поскольку они подкрепляют каждый мой страх.
— Закрой свой рот, хотя бы раз в жизни, — ревёт Роман.
Половина комнаты подпрыгивает. Я гадаю, видели ли они его раньше в таком гневе. Не думаю, что была свидетельницей того, как он перечит Джеки.
Жаклин пялится на него распахнутыми глазами.
Я пробегаюсь по своим вариантам: позволить Джовану взять контроль ситуации на себя, слушать, как Роман и Жаклин спорят, или оставить её на милость разъяренных бойцов из ям.
— Вы все одурачены сиськами и улыбкой, — снова начинает она, прижимая руку ко рту.
В стену возле её головы вонзается кинжал. Один из кинжалов Осколка.
— Тебе следует быть осторожной с тем, что ты скажешь дальше. Он промахнулся намеренно, — говорит Вьюга. — Но может быть тебе стоит продолжить свою речь и сделать нам всем одолжение, — он маниакально ухмыляется.
Я знаю его, и это всё ещё пугающе.
Я выбираю последний вариант: вмешаться самой.
Я подхожу к Джеки, подняв ладони в неопасном жесте.
— Похоже, ты уже всё решила, и я не буду тратить время на то, чтобы переубедить человека, настроенного на ненависть. Но ради того, что у нас было до того, как ты узнала, насколько я отвратительна, можешь рассказать, почему ты так ненавидишь метисов? — спрашиваю я самым спокойным голосом.
В её лице что-то мелькает. Возможно, она поняла, что находится в безнадежном меньшинстве, но я говорю себе, что это та Джеки, которую я знала раньше. Та, которая заступалась за меня перед Арлой месяцы назад.
— Твой вид не приносит ничего, кроме боли и страданий, — говорит она с глазами полными слёз.
Её ненависть носит личный характер. И, очевидно, ещё свежа, или слишком долго подавлялась.
Король обхватывает меня руками.
— Роман, если ты не заткнёшь свою жену, это сделаю я, а после этого разберусь с тобой.
Он не повышает голос. Ему это не нужно. Роман спешит к Жаклин, в то время Король обращается к моей бывшей подруге.
— Как твоему Королю, мне стыдно, что одна из моих подданных могла так отреагировать. Ты слышала, какой была жизнь Олины, но из-за чего-то из твоего прошлого ты слепа к любому проявлению сочувствия. По отношению к тебе я чувствую тот же гнев и отвращение, которые ты испытываешь к женщине рядом со мной, совершенно не заслуживающей твоего невежества и жестокости. Ты совершила серьёзный промах.
Кровь отливает от лица Джеки. Она слегка сгибается в талии, как будто её ударили в живот.
— Джован, — шепчу ему я.
Он продолжает говорить, не обращая внимания на меня:
— Даже сейчас она пытается спасти тебя, прося меня остановиться. Мне не хочется причинять ей неудобства, но я хочу сказать ещё кое-что. Это предупреждение. К которому ты должна отнестись очень серьёзно.