— Джован, — шепчу я. — Что ты?..
Я слышу лязг доспехов Ашона, когда он встаёт рядом со своим братом. Моё сердце бьётся так громко, что звук заполняет мои уши, превращая все остальные звуки в неузнаваемый гул. Я смотрю на него, повернувшись на месте. Самым мягким движением, которое только можно себе представить, он наклоняет мой подбородок так, что я снова оказываюсь лицом к советникам, которые ждут в тишине. Кончики его пальцев касаются моих щёк, когда он тянет материал вверх. Советники начинают говорить, теперь они знают, что намерен сделать их Король. Разговоры нарастают, они возбужденно бормочут и встают, чтобы посмотреть поближе. Даже Роско протискивается вперёд, чтобы посмотреть, забыв об обычных манерах.
Сколько раз они гадали, что за лицо под вуалью Татумы? Сколько раз они сами хотели поднять её?
Всего один взгляд.
Джован берёт нижнюю часть моей вуали, наклоняется и шепчет мне на ухо:
— Так и должно быть, Лина. Ты увидишь.
ГЛАВА 17
Я неловко сижу в гвалте комнаты. Бумаги валяются на полу. Стулья лежат перевернутыми, прислонёнными к стене, а кричащие мужчины вскакивают со своих мест, чтобы доказать свою точку зрения. Это один из тех моментов, когда ты понимаешь, как много изменилось.
Я только что позволила Королю Гласиума показать своё лицо целой комнате, полной его советников.
Прошло уже не менее пяти минут. Даже Джован не смог их успокоить. Вместо этого он сидит рядом со мной, на его лице кривая полуулыбка. Ашон не пытается скрыть свою ухмылку, подмигивая мне всякий раз, когда я ловлю его взгляд. Я не знаю, как они могут быть такими спокойными. Моё сердце грозит выскочить из груди. Джак стоит в метре от меня и смотрит с открытым ртом. Это очень обескураживает.
— Татума — Мороз!
Я слышу это в двадцатый раз. Надеюсь, эта комната звукоизолирована.
— Значит, Татума мертва? — спрашивает кто-то.
Я вздыхаю и прислоняюсь затылком к спинке кресла.
— О чём ты думаешь? — спрашивает Джован.
Я пожимаю одним плечом, складывая руки.
— Они справились с гражданской войной с меньшим шумом.
Я чувствую тепло его дыхания, когда он тихонько хихикает. Я смотрю на него.
— И если на самом деле ты спрашиваешь, сержусь ли я на тебя, то я всё ещё решаю.
Джован принимает это с кивком.
— Так вот как ты смогла объединить Внешние Кольца и ассамблею для борьбы с Блейном? — спрашивает Роско.
Громкость стихает от его вопросов.
— Так ты Татума? — спрашивает Джак.
Он наконец-то закрывает свой рот.
Я поднимаю бровь.
— Да, Джак.
— Но… у тебя голубые глаза! — Драммонд брызжет слюной.
Его лицо бледное. Я гадаю, не собирается ли он упасть в обморок.
— Да, — говорю я.
Бросив ещё один взгляд на Короля, я перехожу к краткому изложению событий последних нескольких секторов. Теперь мне стало легче, ведь я делала это уже несколько раз. Я рассказываю им о вероятном романе моей матери, о том, как я бежала во Внешние Кольца и Ире, и о том, как мне удалось сохранить прикрытие после возвращения в замок. Они смотрят на меня, когда я заканчиваю — это научит меня желать тишины. Я заставляю свой позвоночник выпрямиться, пока они таращатся.
— Я знал об этом с самого начала, — обращается к ним Джован.
Я бросаю на него язвительный взгляд. Он сделал так, чтобы это звучало гораздо приятнее, чем было на самом деле. Король сорвал с меня вуаль вскоре после моего прибытия в Третий Сектор. Большинству советников есть что сказать по этому поводу, они явно возмущены его скрытностью. Я не могу их винить. Это значительная новость. Одна из самых больших в нашей коллективной истории. Татума метис? Это меняет всё — я знаю это лучше всех.
— Все женщины Солати дерутся как ты? — спрашивает Ашон.
— Те, у кого есть способности, — отвечаю я. — В Осолисе мы не очень-то полагаемся на мужчин. Ваши собственные женщины могли бы стать яростными бойцами, если бы вы им позволили.
Эта мысль быстро отметается. Я довольствуюсь тем, что думаю о женщинах, тренирующихся сражаться в казармах Алзоны.
— По одной вещи за раз, — шепчет мне в ухо Джован.
Его улыбка ослепляет меня, когда я поднимаю на него глаза. На секунду мой разум не может осознать, насколько привлекательным мне кажется король Гласиума. Роковое чувство, которое он вызывает, озадачивает меня. Я быстро овладеваю своими чертами лица. Это всё, что требуется, чтобы советники заметили, что мы увлечены друг другом.