— На самом деле и Король, и Татум постоянно окружены. Наши люди позволяют нам сидеть в центре, а не наоборот, — я вожусь со своим ножом. — Отношения между правителем и подданными — это баланс между тем, что народу нужно знать, и тем, что ему знать не нужно. То, что поможет ему процветать, и то, что заставит его рухнуть на дно. В моем конкретном случае баланс ещё более хрупкий. Я знаю, что однажды круг может заглянуть внутрь и решить уничтожить меня.
Я сжимаю его руку.
— Так что, мне ждать, пока я сяду на трон, чтобы сказать своему народу, что я метис? Они будут чувствовать себя обманутыми. Или мне не говорить никому ни слова, надеясь, что тайна не останется скрытой? Когда мои дети родятся с голубыми глазами, я надену вуали и на них. А может быть, я могу предотвратить их такое печальное существование, не имея детей вообще?
Мой брат сидит с застывшим в воздухе кубком, напряжённо вслушиваясь в мои слова.
— Или, в конце концов, должна ли я раскрыть свой секрет моему народу до того, как сделаю какой-либо шаг к трону? Тогда, если они поставят меня в центр своего круга, это будет потому, что это был их выбор. Я смогу жить, открыто и без страха — без вуали — счастливо.
— Без риска я не попаду туда, где хочу быть, — осторожно говорю я. — Ничто из того, что я делаю, не будет без риска. Я приняла это. И также приняла, что возможно мой план не сработает, — я переплетаю свои пальцы с его и делаю глоток из своего кубка. — Я знаю, что, раскрыв сейчас свою смешанную кровь, я могу никогда не получить шанса править. Я лучше переживу разочарование на начальном этапе.
— Я никогда не думал, что это будет так трудно, — говорит он грубым голосом.
Я не знаю, что именно он имеет в виду. Моё правление? Или пройти через Оскалу, чтобы обнаружить, что его сестра изменилась?
— Иногда самые трудные задачи дают наилучшие результаты, — рассуждаю я.
В глубине зала раздаются крики. Я напрягаюсь, сопротивляясь желанию сорвать вуаль. Это сцена из моих худших кошмаров.
— Что там? — напряженно спрашиваю я Оландона.
Лучник вернулся? Кто это будет из тех шестерых? На этот раз я не позволю убийце уйти. Я зависаю, приподнявшийся на своём сиденье, готовая броситься вглубь по обеденному залу.
— Это один из Ире. Он ранен, — быстро говорит Оландон.
— Опиши, — приказываю я с замирающим сердцем.
— Кудрявые чёрные волосы, примерно роста Солати, молодой человек.
Хамиш!
— Где он? — я встаю с готовностью.
Оландон встаёт вместе со мной.
— У столов с едой, — говорит он.
Я уже начала движение, когда он заканчивает.
Джован кричит, чтобы собравшиеся отошли от раненого. Многие из них уже видели Джимми, но это не делает второе появление менее невероятным для них. С армиями Солати и гражданской войной у Джована не было достаточной стабильности, чтобы сообщить новость народу Ире. Я опускаюсь на колени рядом со стонущим человеком, быстро убедившись, что это Хамиш.
— Что случилось? — кричу я, пытаясь сквозь вуаль определить источник его травмы.
Он бледен, и его тело сотрясают спазмы. Я крепко зажмуриваюсь от воспоминаний о Шквале в Куполе и стеклянном взгляде Кедрика.
— Позови У-уиллоу, — Хамиш хватает меня за предплечье, руками, скользкими от покрывающей их крови. — Они идут.
Ассамблея слышала это, как и я.
Начинается столпотворение.
Садра опускается на колени рядом со мной и начинает осматривать Хамиша, пока Джован сзади требует тишины.
После краткого осмотра Садра, и двое стражников подхватывают стонущего мужчину Ире.
— Лазарет, — отрезает Джован.
Он тихо говорит с Малиром, тот кивает и быстро идёт к арке. Я спешу за стражниками, которые несут моего друга. Джован пристраивается рядом со мной, делая один шаг на три моих.
— В каком он состоянии? — рявкает он на Садру.
— Нестабилен, мой Король, — она заикается. — Похоже, в него попала стрела. Я отщепила конец, но хотела бы оценить его, прежде чем удалять наконечник.
Она протягивает конец стрелы.
Я выхватываю у неё конец стрелы. Чёрное дерево.
— Дерево Каура. Стрела Солати, — говорю я, передавая её Оландону, с моей стороны.
Он с ворчанием осматривает её и передает Роско. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что за нами по коридору следуют советники.
— Его нужно расспросить до того, как ты позаботишься о нём. У тебя есть что-нибудь, что разбудит его? — спрашивает он Садру.
Она быстро кивает и убегает к деревянному шкафу.
— Это не может подождать? — хмуро спрашиваю я.
Я наблюдаю, как дозорные осторожно укладывают на кровать потерявшего сознание Хамиша.