Пейджет моргнула и выпрямилась.
– Нет? Ну, ты определенно в меньшинстве. Почему прежде никогда не говорила мне об этом?
Элис Мэри пожала плечом.
– Я думала, ты сама поймешь, но, когда он ушел на войну, ты ни к кому не привязывалась. Боюсь, тебя сдерживает обязательство перед Оуэном.
Лицо Джейми тут же встало перед мысленным взором. Очевидно, больше ее ничто не сдерживало. Нисколько.
– Ты не думаешь, что это подло? – Пейджет облизнула губы. – Я имею в виду, как почувствует себя Оуэн, если вернется и обнаружит меня с кем-то еще…
Элис Мэри накрыла ее руку своей.
– Ты не можешь запретить себе жить полной жизнью из страха задеть самолюбие Оуэна. Уверена, он желает тебя только счастья. Никто не осудит тебя за то, что ты ищешь собственное счастье. Даже он.
Пейджет вздрогнула.
– Я в этом не так уверена. – Она могла представить одного человека, который осудил бы ее, если бы она искала собственного счастья. Искренне осудил бы.
– Между вами двумя никогда не было искр. – Элис Мэри почти печально кивнула. – Я наблюдала за вами, когда вы были рядом, и всегда считала, что вы ведете себя больше как друзья, чем возлюбленные.
Пейджет кивнула, прекрасно понимая это теперь, почувствовав искры.
– Признаюсь, что задумывалась о том же.
– Ага! – В глазах Элис Мэри заплясали чертики. – Значит, кто-то есть. Гм. – Она постучала по подбородку. – Кто это может быть? Это должен быть кто-то молодой…
– Нет, – тут же возразила Пейджет. – Никого нет. – Последнее, что она хотела, чтобы подруга начала задаваться вопросом и ее домыслы в конечном итоге привели бы к заключению, что именно граф Уиннингем пленил воображение дочери викария. – Я открылась только возможности отдать сердце подходящему джентльмену. Вот и все.
Элис Мэри радостно захлопала в ладоши, ее голубые глаза заговорщицки блестели.
– Прекрасно! Тогда мы должны попробовать найти тебе достойного джентльмена, который сможет тебя зажечь. Мой бал должен стать идеальным местом для начала. Дай подумать. Там будет старый школьный товарищ Джона. Мистер Бромли вполне подходит. Он производит прекрасное впечатление. Сама видела, как многие леди машут веером в его направлении. И бал на День святого Валентина как нельзя лучше подходит для романтических отношений. Если мои усилия не дадут плодов, то Купидон точно должен приложить руку.
Пейджет слабо улыбнулась и понадеялась, что это выглядит искренне. Так или иначе, вчерашний поцелуй – и не один, ну ладно – это было больше, чем просто поцелуй. Лицо запылало, когда она вспомнила о тех порочных вещах, которые вытворял с ней его рот – казалось неправильным так скоро начинать романтические отношения с кем-то еще. Испытать страсть снова за такое короткое время. Конечно же, страсть не приходит так запросто? Конечно же, она не должна быть с кем попало?
Если бы это было так, она бы разделила ее с Оуэном. Так было бы лучше. Вместо этого тело отреагировало и выбрало Джейми.
Пейджет нахмурилась от такого оборота мыслей. Звучало так, словно она нуждалась в Джейми. Абсурд. Он-то уж, конечно, к ней нежных чувств не испытывал.
Во всяком случае она не позволит ему разрушить свою мечту.
Пейджет широко улыбнулась. Возможно, бал на День святого Валентина будет идеальным местом, чтобы начать романические отношения, которых она так отчаянно жаждала.
Она кивнула и улыбнулась Элис Мэри.
– Я с удовольствием познакомлюсь с твоим мистером Бромли.
Джейми прогуливался среди праздных гостей по краю бального зала, сотни изысканных узлов любви на ленточках свисали с потолка. Баронесса, очевидно, затратила немалые усилия на организацию сегодняшнего бала.
Остановившись поздороваться со знакомыми, он бегло оглядел толпу и вдруг увидел Пейджет и напрягся. Он не видел ее с той встречи во время дождя. Он сознавал, что будет некая неловкость. Особенно с ее стороны. Не сомневался, что она бы и взглядом не смогла с ним встретиться. Несмотря на храбрые замашки, Пейджет была провинциалкой. Дочерью викария. Неискушенной. Наверное, она в ужасе прячется за папоротником в надежде его избежать.
Это к лучшему, полагал Джейми. Особенно учитывая, что рядом с ней он ни о чем другом не мог думать. Только о ее запахе. Вкусе. Какая мука! Хотя стоило того, если он собирался сберечь ее для Оуэна. Важно только это, а не ее неудобство… и не его.
Он горько улыбнулся. Невозможно больше выносить праздные подшучивания. Пустая болтовня уже слишком для него. Бессмысленно. Обычно он сторонился таких праздников. Прежде всегда так поступал. Мальчишкой. Юношей. Джейми никогда не чувствовал себя в своей тарелке на подобных сборищах. Он не был похож на Бранда или Оуэна, которые чувствовали себя в такой обстановке свободно и непринужденно.
Но теперь он был графом, и внутренний голос подсказывал ему выходить в свет и быть более открытым, более похожим на отца и братьев. Стать любимым сельскими жителями и местным дворянством. Таким лордом, который бы серьезно относился к своему положению, понимал ответственность своей роли и по-дружески относился к людям на своем попечении. Таким графом, каким был бы Оуэном, будь он наследником. Возможно, подсознательно он думал, что отец мог сейчас наблюдать за ним.
Джейми вздрогнул. Нужда в одобрении родителя по-прежнему его преследовала.
Граф кивнул облаченной с ног до головы в накрахмаленный черный бомбазин вдове, имя которой не мог вспомнить. Она трещала без умолку, делясь какой-то историей о его отце.
Уиннингем проглотил остатки шампанского, желая чего-то покрепче.
– О, как замечательно, что вы дома целый и невредимый, милорд. Мы все молимся за благополучное возвращение вашего брата.
– Вы слишком добры, – пробормотал он.
– Чепуха. Все любят лорда МакДауэлла. Мы не можем и его потерять.
– Уверен, он вернется невредимым.
Внезапно Джейми заметил блеск волос – светлых, как лунный луч. Через секунду он пропал, потерявшись среди танцующих фигур и колышущихся узлов любови.
– Прошу меня извинить, – пробормотал он и, поставив бокал и не слушая ответ вдовы, пошел по краю зала, подкрадываясь к одной-единственной женщине.
Больше он ни на что не смотрел, никого не признавал, только не отрывал глаз от снова блеснувших волос, которые могли принадлежать лишь одному человеку. Внезапно гости расступились, и в толпе образовался просвет.
И там была она.
Очаровательная в белом платье, украшенном розовыми и золотыми лентами. Вальс завершился, и девушка выскользнула из объятий партнера.
Джейми медленно продвигался вперед, следя за парой, покидавшей зал вместе. По мнению Джейми, партнер слишком интимно положил ее руку на сгиб локтя. Пейджет сияла, лицо раскраснелось, а темные глаза сверкали, как полированный оникс.
Во рту появился гадкий привкус, когда светловолосый мужчина накрыл ладонью ее руку. Кто это? Она уже пошла дальше и нашла поклонника, дарившего ей страсть, которую она искала? Очевидно, в конце концов его действия при последней встрече не отпугнули ее от корыстных поисков. Из горла поднялся рык, когда он заметил, что они направляются прямиком к балконной двери.
– Лорд Уиннингем, такая приятная неожиданность, что сегодня вечером вы смогли посетить наше скромное торжество.
Он обратил взор на баронессу, увидев на ее лице неприкрытый намек на презрение. Никто другой бы не заметил, но только не Джейми. Несмотря на всю ее вежливость, он обнаружил в ее голубых глазах холод. Он никогда ей не нравился. Конечно, нет. Она была подругой Пейджет и, возможно, знала каждую мелочь, которую он сделал или сказал.