- Глеб, я устал. Не хочу, не приходи ко мне, когда у меня начнется течка. Я обещаю тебе, я ни с кем не буду спать, никого не позову, и неделю просижу дома, не выходя из квартиры. Глеб, я не прошу, я умоляю, не хочу я больше так! Будь альфой, выполни просьбу своей пары, - только к концу произнесенной мной речи, я понял, что по моим щекам бегут слезы той боли, что разъедает мне душу.
- Я понял. Ты уверен, что справишься без меня? - лишь усмехнулся альфа.
- Лучше я сам себя буду удовлетворять, чем так, как это делаешь ты. Неужели ты думаешь, что имея меня фаллосом и сопровождая это все оскорблениями, ты доставляешь этим кайф?! - слезы уже просто лились из глаз, а я не мог остановить их.
- Хорошо, но тогда я не хочу тебя видеть эту и следующую неделю. С учебой у тебя проблем не будет, так что лучше испарись на две недели, а то я не сдержусь. Тебе все ясно?
- Да, спасибо, Глеб, - уже всхлипывая, ответил я в спину уходящему альфе.
***
- Как же я ненавижу свое лицо! - зло проговорил я, стоя после душа и в очередной раз рассматривая себя в зеркало в своей комнате.
Возможно, я бы был нормальным и даже симпатичным, если бы не жуткие шрамы на моем лице. Когда мне было пять, меня укусила собака. И если на левой щеке у меня было лишь две глубокие точки от клыков, соединенные тонким шрамом, то на правой - две глубокие борозды. Тогда, от боли укуса я дернулся, пытаясь освободится, и собака порвала мне щеку в двух местах, и на этих местах сейчас два уродливых розовых шрама.
А вот все остальное у меня было вполне красивое: каштановые волосы до подбородка, длинная челка, закрывающая половину моего лица, тонкие брови домиком, большие карие глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, прямой нос, пухлые губки. Длинная шея, выступающие ключицы, жилистое тело с тонкой талией, пропорциональные бедра и длинные ноги. Все хорошо, если бы не шрамы...
- Сынок, - я прервал рассматривание себя и посмотрел на пап. Они стояли позади меня, надо же, я их даже не заметил.
- Ну зачем? Одиннадцатый класс, середина года. Так далеко от нас. Как ты будешь жить один?! - уже месяц папа пытается отговорить меня, чтобы я не переводился в другую школу, которая была в другом конце города. Прости меня, папа, но я так больше не выдержу, я уже все давно решил, не могу терпеть такое обращения, не могу любить того, кто меня ненавидит.
- Пап, прости, но я так больше не могу. Мне это надо, - я подошел к папе и обнял его, как всегда это делал, когда мне было плохо. - Я очень вам благодарен за все, и со мной все будет нормально. Я тебе обещаю. Не переживай.
- Глупый, ведь мы тебя любим, - меня потрепали по голове и поцеловали в макушку. Я знаю, как им больно, и то, что они считают, что произошедшее тогда со мной - их вина. Но в чем они виноваты? В том, что на меня налетела злобная собака, когда я играл на заднем дворе дома? Да ни в чем, все воля случая. О чем я им всегда и говорил.
- Я тоже вас люблю.
- Ты уверен, что сам справишься с течкой? - аккуратно спрашивает меня отец.
- Да, - короткий и четкий ответ.
***
Кажется, я переоценил свои возможности. И зря я так храбрился. Уже пошел третий день течки, я сидел на одних подавителях, но помогали они слабо. Я хотел Глеба, порываясь позвонить каждый раз, когда тело требовало новой порции удовольствия. Пальцы уже не помогали, руки болели от постоянных движений. Смазка текла по бедрам, пачкая тело и постельное белье. Взгляд упал на шкаф, где стояла коробка с игрушками, которые приносил Глеб, с каждым разом все больше .
Черт с ней, с гордостью. Тяжело поднявшись, со стоном дошел до шкафа и вытащил коробку с игрушками. Достал любимую игрушку Глеба, алый фаллос средних размеров. Дойдя до кровати, повалился на нее, лег на спину, широко разведя ноги, и приподнял бедра. Аккуратно ввел головку, и, тяжело дыша, ввел его до конца.
Черт, как же у него это получается? Когда это делает Глеб, я испытываю только наслаждение, удовольствие и жар по всему телу от его грубых действий, когда он входит в меня и двигает во мне игрушкой. Когда его рука работает фаллоимитатором, я всегда представлял, что это он сам двигается во мне. Яростно кончаю себе на живот, слезы бегут из глаз. Трусь щекой о свое плечо, на котором находится метка моего альфы. Зачем? Ну зачем ты это сделал? Привязал меня к себе, и так поступаешь со мной. Черт, как же больно.
***
Я иду по школьному коридору своей новой школы, в которой я учусь уже пятый день. Друзей я так же, как и в старой школе, не завел. В этой, наверное, вообще думают, что я бандит. На меня все странно посматривают, но не подходят. Глеб не объявлялся, родители говорят, что он приходил, но получив отказ на просьбу о моем адресе, ушел ни с чем и больше не появлялся.